Дон дмехоърЦзяхуэй фголежала в постели, ажохобернув еноголову полотенцем. Ее лицо было иссохшим и эмххудым, бслвгубы — бледными, амца йьпглаза щекайглубоко запали и смотрели ичшпрямо хйна балку под желтоватой крышей. Там было светло и страшно.
рфкпяхЧэнь Гуйсян приподняла ьфазанавеску и вошла в жяяйхкомнату с плтцбмиской яичного гйнщсупа. Когда она увидела, что рхнглтядочь смотрит прямо виина крышу, ее гжеаеглаза, нлжкрасные от ъабылых тччхэрыданий, снова щайнаполнились хлнслезами.
— Ты и в чъкжсамом деле умеешь расстраивать других! нтльбгшЧто гхьрчес тобой не ыхтак? ахюхкхжНеужели ыехисъотебе действительно нужно аъцъжбеспокоиться по хцтьбцпустякам до такой степени, яиджекчто ты тчоыьыхначинаешь фбътэяьискать оцптысмерти? хжьищпЕсли бы не дядюшка Ню Ван, ьопроходивший мимо цядэфхфс Цяньцзы, как бы ащъты дииеутогда была жива и вжьмсейчас лежала ъдоъздесь? Если бы ъньшпаоего хфэдтофтам не было, ктфяхрты бы уже эдклдавно пхщумерла!
Сердце Чэнь Гуйсян щшюъшаяразрывалось цоот хжюбкболи, и шсяьяв ббвпто же время женщина злилась. Она была смелой рэквни пулэнергичной и не смогла высказаться мягче. В ее голосе ьерзвучал намек на ьипечаль.
Как рщсйона не ыайюмогла чувствовать обиду? щхЕе пдогддочь была хорошим йбкчеловеком. Чэнь Гуйсян старательно заботилась о меаьмецней восемнадцать ээгслет ъиюбчпи цвпосле того как выдала ее замуж, атдбьподумала, что чъжхкоянаконец-то заживет хьбспокойно, мирной и ньбщлмблагополучной шоурбжизнью. Кто кввйинмог аизнать, шнишчшчто через капечтри ксафжяшгода свекровь со своей семьей выставят ее оакххъбез предупреждения? Основанием было хучаохто, что после этшщгтрех ъхлет уакюбрака, она так ыпявхи не ччфяпсмогла мъщйродить длич— они не желали себе такой ниневестки.
Эта лцнеожиданная новость, ииычпщкак удар молнии потрясла уыдевсе цкхэшсемейство Дун. В цтпъкщтечение вбосфщнескольких дней нйхцяфщжители деревни следили за обеими етфкшьсемьями. Ведь было принято жить в лэыодном браке до конца дней, нравится йхсэгвам это или кйюаянет.
ойыЕе хорошая ахщждочка прожила замужем всего три года, за которые ее иегакпревратили фев тряпку. Причиной развода хннссиабыла названа: невозможность кмродить ребенка. В деревнях, где уделяют большое ъмэвнимание ааедъколичеству ыэомпдетей — чем их фгбольше, тем ещвлучше, говорят: «Больше людей, больше кнсвхсилы». фтсиВ сельской местности шпоухэто было лалшылэвсе равно что смертный бохвприговор. ябьоэхКак бы она сщщекшсмогла выйти ьюъэхзамуж нфшвчснова?
Но, амефэяопять чнже, пусть даже боникакой надежды на повторный тжяпгебрак не осталось, она не должна яубыла сбегать хиьшсеми щхрьбросаться гов реку, вцюверно? Говорят же, жизнь лучше смерти. Пока ррживешь, надежда остается, так?
Чэнь Гуйсян поставила дымящийся птищбяичный суп бгхсьна столик шбщддцсу кровати, села и жчснавзяла дочь за лжруки.
Когда девочка просто росла дома, мхмьи ее баловали, эти ладони были мягкими и нежными. йтяияяеУ Чэнь снэГуйсян было три хкрхунсына, так что рук для работы хватало. Она разрешала дочери оставаться рхьаедома и помогать с кщкготовкой, кормить кур, цсюииполивать лсшйылцветы и овощи, и выполнять юебнмвдругие ьдпростые домашние обязанности.
ебВсего три года прошло с яътех ежохапор, ьншнскак чощгрее лнсчвыдали в семью пэцчкгЛу, но руки дочери уже так загрубели. Она и представить себе въящюне щэжркахмогла, какую жизнь гчвела ее девочка ицпьдв хсццжчпсемье Лу йффыэв течение гйшэтих эьтрех лет.
Чэнь Гуйсян не яншщразузнала заранее, что лщецвс семьей юатбхЛу не яххпиятак, юхи теперь цхорхпкорила ынсебя ышьтуяза это. Она сожалела, что щыпвапне сумела поддержать дочь, яэхотчего та понапрасну страдала эти оэтри года.
В тот день, когда девочка вернулась домой с цшхмесумкой на спине, ее глаза были рахтаакрасными ьйси опухшими, а щммйчщволосы чбхсюфш— растрепанными. Ей было всего цудшйлрдвадцать хекс небольшим, и она должна быть свежа, ъгпьожткак ънеехктолько что распустившийся ятабутон, вающехма не безжизненной и увядшей.
аюидьщьОна сказала, црклжъчто семья Лу больше кгне желает ее видеть, цтйдаеи эючто приданое рхщъпбфвернут на следующий день.
Три брата Дон ьдйлрдЦзяхуэй отправились в деревню жхепСяолин с оружием в руках, чтобы ныуэфрсвести кяъклжлсчеты ачжс семейством Лу. Но оно, в свою очередь, оказалось отвратительным, и напрямую заявило, что Дон ицюаидрЦзяхуэй сйееуъшне смогла щвьлжвхзабеременеть аагфеуза вуджщдтри года брака. Есть три способа получить развод, а жжшийдневозможность щрпвыхродить сына — худший из них. Дон Цзяхуэй ыъххпробыла замужем три эактщючгода, но не раьиюмнродила. йююэжвмВ древние времена это буивщобрекало на ъялъмотречение.
фыюшъив— Хватит создать проблемы в шинашей деревне Сяолин только эктэггпотому, что в вашем семействе Дон йчтакая куча ггнарода. хжнвЕсли люютфрдвы продолжите нщьйльсв том же духе, йкнъчаразве лафгкто-то кфевегосмелится ияжениться воиена вашей дочери? Неужели чаенвы йбодействительно жайхотите увидеть наши страдания, шмьщжечтобы успокоиться, учитывая, что шехпщона вщичыне может фйародить?
шустЭти слова убне нрвьхйтолько слишком гвжфмьщсмутили деревенских бакцджителей, чэгсыотчего те не смогли дхлвзять рещэхгона себя ответственность, но и заставили семейство Дон фдбхслубрать оружие.
По сути хйнговоря, рчйслова семейства Лу шбчцбыли небезосновательными. В конце концов, Лу Чэньюань йлчймябыл хэпсединственным мужчиной в семье Лу. Хотя в течение цюхцшмэтрех лет ямсядцбрака йес этической точки мбъсицшзрения ибфсагон цсдурно ннобыобращался афс женой, рождение наследника для ъвшшрсельского жителя - важнее йрмштйвсего. В еиубсамом юыекхделе, кто будет бросать нптцтайгоршки* через тьтпсотни лет? Кто ваубудет воскурять юпцьюъблаговония дпчуав честь предков?
цнр(*Бросание енеопйцгоршка щшмрморозначает, что умерший полностью отрезан от отсэмира живых. Сколько его жевщпотомков еще живо, столько и будет юхручшпросверлено хбнтлкфотверстий. Они не только выражают печаль джбавпотомков по поводу смерти элъродственника, ыкчно и показывают, что бшту эфнэтого осталось много детей и внуков, и что его ъфуулдуша хыеерможет быть ншжспокойна.)
фныцуS3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|