«Пропала без вести» — это часто лишь другой способ сказать «умерла».
Почти все считали, что Е Юньтун на самом деле погибла.
Так было до тех пор, пока полмесяца назад полицейский участок из никому не известного маленького рыбацкого посёлка Ули на побережье не прислал семье Е отчёт о ДНК-экспертизе и прядь волос, сообщив, что найден ребёнок, зарегистрированный у них как пропавший много лет назад.
Это стало возможным благодаря современной и довольно эффективной системе поиска пропавших детей: сравнение ДНК помогло найти многих.
Е Юньтун нашлась!
Вся семья Е была вне себя от радости, но посёлок Ули оказался слишком бедным. Говорили, что туда даже не проложена нормальная дорога: до уездного города можно доехать на машине, а потом нужно пересесть на воловью повозку, а оттуда до посёлка ещё полчаса пешком. Единственный транспорт — это зелёный поезд, который ходит раз в три дня, да и то не по расписанию. Это заставило дедушку, который сначала хотел лично встретить внучку, отказаться от этой идеи. Вместо этого ей велели немедленно сесть на поезд и ехать в город А.
Быстро и удобно.
К тому же, она приехала из бедной деревни, так что поездка на зелёном поезде её точно не смутит.
Ведь в присланных тогда документах значилось: Е Юньтун, трудолюбивая, активная работница, командир второго отряда Городской административно-правоохранительной инспекции посёлка Ули…
Короче говоря, ченгуань.
Да, Е Юньтун была городским инспектором, да ещё и дослужилась до командира отряда. С детства её воспитывал приют посёлка Ули — учреждение с довольно развитой системой, где можно было учиться вплоть до университета и даже получить диплом бакалавра.
Конечно, этот диплом признавался только в посёлке Ули.
Странный уездный город, но семья Е не придала этому значения. В конце концов, некоторые прибрежные уездные города могли получать особую государственную поддержку, направленную на подготовку местных кадров для развития региона.
Более того, Е Юньтун окончила обучение с отличием и была распределена на работу в городскую бригаду ченгуань. Говорили, что её рабочие показатели были весьма неплохими.
На подведомственной ей территории все знали её имя.
Неизвестно, с какими чувствами полицейский участок посёлка Ули отпускал такого выдающегося кадра. Когда она уезжала, проводить её на вокзал пришли бесчисленные люди, устроив в её честь фейерверк из петард.
Вот такой была биография Е Юньтун, полученная семьёй Е.
Глядя на это резюме, полное странностей, они испытывали смешанные чувства: радость от того, что драгоценная внучка нашлась, и тревогу из-за того, что она, похоже, пошла по весьма необычному пути.
То, что она выросла в приюте, ещё ладно, но то, что она стала… ченгуань…
Ченгуань!
Это, несомненно, станет темой для пересудов в высшем обществе.
Дедушка Е засекретил эту информацию, и никто, кроме членов семьи, не знал о прошлом Е Юньтун, что придавало ей некоторую загадочность.
Легендарная барышня Е наконец-то должна была появиться.
Машина плавно остановилась. Первой показалась нога в чёрных рабочих брюках, затем — белая футболка. Одежда вполне в стиле ченгуань.
Однако, когда из машины показалось её маленькое, с ладонь, личико, все были поражены.
Изящные изогнутые брови, слегка приподнятые уголки глаз, идеальные нос и губы. Вся она была светлой, чистой и излучала какую-то особую ауру.
Вроде бы такая же, как на присланной фотографии, но почему-то невозможно было связать образ с живым человеком.
Странное чувство. Дедушка Е решил, что Е Юньтун просто нефотогенична.
— Ты и есть Тун-Тун? — Навстречу ей радушно вышла ухоженная женщина средних лет. — Я твоя тётя Цзин, мама Ин-Ин. Какая же ты красивая! Правда, на Вэньшаня не очень похожа. Ты, наверное, вся в маму?
Что означали эти слова?
Намёк на то, что Е Юньтун не похожа на своего отца?
Подозрение, что Е Юньтун не из семьи Е?
Самозванка? Или она и тогда была неродной? А заодно и камень в огород покойной матери Е Юньтун?
Решила сразу показать, кто здесь главный?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|