Глава 2. Праздничный банкет

Ши Сяоюй окинула взглядом семью Гу Сяомо: — Потому что у бедных людей нет чувства времени, они медлительны и непунктуальны.

— Хорошо сказано, — остальные зааплодировали и одобрительно закивали.

Ши Сяоюй, казалось, задала вопрос Гу Сяотао, но на самом деле она высмеивала опоздавшую семью Гу Сяомо, намекая на их бедность и непунктуальность.

Увидев эту сцену, точь-в-точь повторяющую события прошлой жизни, Гу Сяомо вспомнила свою реакцию тогда. Она начала ругаться, за что получила выговор от всей семьи. Позже, из-за словесной перепалки, она подралась со своим двоюродным братом Гу Сяотао и разбила ему голову. Дядя и тетя не унимались, и родителям пришлось выплатить компенсацию, чтобы замять дело.

Гу Сяоцян, сверкнув глазами на Ши Сяоюй, грубо сказал: — Следи за словами, а то получишь.

Гу Сяоцян был на два года старше Гу Сяомо, ему было семнадцать — возраст горячей крови и жажды борьбы.

Все опешили от таких слов.

— Сяоцян, разве так разговаривают со старшими? — Гу Чанцзян вступился за свою жену Ши Сяоюй.

Гу Сяоцян хотел было что-то добавить, но Гу Сяомо остановила его и обратилась к Гу Чанцзяну: — Он не виноват. Почему бы вам не подумать о том, что сказала тетя? Разве так говорят, высмеивая брата и невестку?

Затем она спросила Ши Сяоюй: — Знаете ли вы, какие люди в мире самые презренные?

Ши Сяоюй покачала головой.

— Какие же? — подхватил Гу Сяотао.

— Те, кто смотрит на людей свысока и насмехается над другими, — лицо Гу Сяомо сияло, как цветок, но ее слова задели Ши Сяоюй.

Ши Сяоюй высмеивала их семью, называя бедняками, а Гу Сяомо назвала ее человеком, смотрящим на других свысока.

Ши Сяоюй открыла рот, чтобы возразить, но ее остановила тетя Гу Сяомо, Гу Чантин. Это был праздничный банкет в честь дня рождения дедушки, а не место для ссор.

Стол был накрыт, и все расселись.

Дедушка Гу занял почетное место. По идее, следующее место должен был занять старший сын, Гу Чанфэн, но его занял муж тети Гу Сяомо, Чжан Давэй.

Семья Гу Сяомо из четырех человек села на самом краю.

Во время банкета Чжан Давэй громко рассказывал о том, как в этом году он снова получил подряд на строительство нескольких жилых комплексов и сколько денег он на этом заработает.

Семья младшего дяди, тетя и дедушка Гу поддакивали Чжан Давэю, осыпая его комплиментами.

Семья Гу Сяомо молча ела, не говоря ни слова.

— Папа, Давэй знает, что ты любишь чай. Он специально купил тебе в Ханчжоу Лунцзин, собранный до Цинмина. Очень дорогой, больше десяти тысяч за цзинь.

После ужина Гу Чантин первой преподнесла дедушке Гу подарок, оглядывая всех присутствующих взглядом, полным ожидания похвалы.

Дедушка Гу расплылся в улыбке, не переставая нахваливать своего зятя. Гу Чанцзян и Ши Сяоюй тут же подхватили.

Чжан Давэй с видом богача сказал: — Папа, не жалей, пей на здоровье. Если закончится, приходи к нам, у нас его полно.

— Папа, это наш с Сяоюй подарок тебе на день рождения — пара игральных орехов. Если постоянно перебирать их в руках, это полезно для здоровья. И я слышал, что они могут подорожать. Лет через пять-шесть их можно будет продать за несколько десятков тысяч, — Гу Чанцзян продемонстрировал всем пару изысканно упакованных орехов Гуаньмао.

— Неплохо, неплохо, — дедушка Гу расплылся в улыбке, морщины на его лице разгладились. В последние годы он жил у дочери, наслаждаясь спокойной жизнью. Он увлекся тайцзицюань, как и многие городские пенсионеры, а также завел птиц и начал коллекционировать игральные орехи. Подарок Гу Чанцзяна пришелся ему по душе.

Затем все, и взрослые, и дети, устремили взгляды на семью Гу Сяомо.

Пришла их очередь дарить подарки.

Гу Чанфэн смущенно почесал затылок и украдкой подтолкнул Чжан Цинь, чтобы она показала подарок.

Чжан Цинь, опустив голову и покраснев, достала туго завернутый платок и положила его перед дедушкой Гу: — Папа, наша семья живет небогато, и мы не можем позволить себе достойный подарок. Поэтому мы дарим тебе деньги, которые заработали за месяц.

— Давайте посмотрим, сколько там денег, — воскликнула дочь Гу Чантин, Чжан Тинтин. Она была ровесницей Гу Сяомо и училась с ней в одном классе. Но, в отличие от Гу Сяомо, которая была в числе отстающих, Чжан Тинтин училась отлично и входила в тройку лучших учеников.

До этого Чжан Тинтин молча ела, не говоря ни слова, но теперь, когда ужин закончился, она начала язвить.

Гу Сяотао развязал платок, и все увидели пачку денег: пяти- и десяти юаневые купюры, новые и старые, свернутые в беспорядке.

— Старший брат, ну ты и скупердяй! Тут хоть тысяча-то есть?

— Не хочу тебя упрекать, старший брат, но у нашего отца единственный шестидесятилетний юбилей. Ты должен был подарить что-то более приличное. А ты даришь пачку мелочи, тебе не стыдно?