Тебе подвернулась доступная женщина

Ты больше всего ненавидишь этих кокетливых уличных девок, но вот, подобрала одну такую.

— Чёрт!

Ты пинаешь женщину, распластавшуюся на земле пьяной лужей, и ругаешься:

— Если посмеешь наблевать у меня дома, я тебя вышвырну, и пусть с тобой разбирается кто угодно!

Женщину не стошнило, но и в себя она не пришла.

Ты испугалась, что она умрёт у тебя дома, поэтому всё же набрала 120 и отправила её в больницу.

— Желудочное кровотечение, тяжёлая анемия, истощение, трещина малоберцовой кости левой голени.

Ты сидишь у больничной койки с пачкой анализов в руках и зачитываешь диагнозы один за другим.

Не обнаружив никаких инфекционных заболеваний, ты немного успокаиваешься.

Женщину уже обмыли, и теперь она лежит под капельницей.

— А ты хорошо выспалась, — ты закатываешь глаза, измученная и сонная. — Даже родная мать так обо мне не заботилась. Повезло тебе.

Так продолжалось до самого рассвета, когда женщина наконец очнулась.

— Не умерла?

Ты разминаешь затёкшую шею и бросаешь ей на койку стопку счетов:

— Раз не умерла, возвращай деньги.

Женщина шевелит рукой, в которой торчит катетер, и смотрит на тебя миндалевидными глазами с приподнятыми уголками. Даже в таком измождённом состоянии она до неприличия красива.

Ты мысленно вздыхаешь: «Неужели те, кто так выглядит, просто созданы для того, чтобы ими пользовались до последнего?»

Ты небрежно придвигаешь стул к кровати, садишься и, наклонившись, пристально смотришь на неё, объясняя, что к чему:

— Вчера в переулке на тебя напали мужчины, тебе сильно досталось. Это я тебя спасла.

— Эти счета, — ты с шелестом встряхиваешь длинные бумажки, — это за обследование и уколы. Я заплатила за тебя, ты должна мне вернуть!

Если бы не деньги, ты бы ни за что не просидела в больнице всю ночь.

Выслушав твои объяснения, женщина смотрит на тебя более осмысленно и кивает:

— Как только меня выпишут, я всё тебе верну.

— Возвращай сейчас! — У тебя нет терпения ждать её выписки.

— Кажется, моего телефона нет, — говорит она пересохшим голосом. — Ты спасла меня, я обязательно верну тебе деньги.

Её лицо всё в синяках и ссадинах, она похожа на порванную куклу, в которую вставили новые, блестящие стеклянные глаза.

Неуместная красота, от которой ещё сильнее хочется всё разорвать в клочья!

— Ладно, ладно, — ты отмахиваешься. Её взгляд вызывает у тебя дискомфорт. Ты встаёшь и идёшь звать врача.

Врач говорит, что всё это мелочи, достаточно домашнего ухода. На трещину нужно наложить гипс и через полмесяца прийти на повторный осмотр.

Впрочем, тебя это уже не касается.

Вечером ты идёшь с ней за деньгами. Вы приходите в старый жилой квартал без лифтов.

Войдя в переулок, она останавливается.

Ты нетерпеливо складываешь руки на груди:

— Быстрее. — Тебе не терпится вернуться домой и лечь спать.

Она, хромая, снимает свою свободную футболку и, повернувшись, предстаёт перед тобой во всей своей белизне. Словно кокетничая, она делает пару шагов ближе и говорит:

— Браток… у меня нет денег. Переспи со мной один раз в благодарность за спасение, хорошо?

— Чёрт! — Ты резко прищуриваешься, немало удивлённая. Не то чтобы ты не видела женщин, просто не встречала таких бесстыжих.

Она, видя, что ты не уклоняешься, решает, что дело выгорело, и пытается прильнуть к тебе:

— Браток…

Ты упираешься ей в плечо:

— Я женщина, ты что, слепая?

Она поднимает глаза и разглядывает тебя. В тёмном переулке её взгляд влажно блестит.

Очевидно, твоя стрижка «ёжик», татуировка на шее, твоё лицо, твой рост — всё это доказывает, что ты лжёшь.

— Если браток не хочет, ничего страшного… — Она снова натягивает футболку. Личико с ладошку, а когда улыбается, появляются две ямочки. Она поднимает голову и улыбается тебе: — Дайте мне несколько дней, я поработаю и обязательно всё вам верну.

Действительно, босому нечего бояться обутого.

Этот её жалкий, обиженный вид вызывает у тебя какой-то зуд.

Обычный человек, наверное, просто сказал бы, что не повезло, и на этом всё.

Но, вот так совпадение, она не из хороших, да и ты тоже. Это притворство и игра на жалости вызывают у тебя лишь желание поступить наперекор.

Ты вдыхаешь, с ухмылкой приближаешься к ней и, наклонившись, спрашиваешь:

— Одна ночь — один юань. Согласна?

Две с лишним тысячи юаней — этого хватит, чтобы она отрабатывала очень долго.

Ты ждёшь, что она развернётся и убежит или расплачется, умоляя тебя. Интересно, какую ещё сцену она разыграет?

Но женщина тихонько хватает тебя за рукав и, слегка опустив голову, говорит:

— Я согласна.

Тёмная, ветреная ночь. Она стоит, чуть понурив голову, её худенькие плечи едва держат футболку, длинные волосы ниспадают на уши и спину. Она цепляется за тебя, как гибкая лиана за могучее дерево.

Ты лишь мысленно ругаешься: «Дура, что ли?»