Глава 2. Встреча 2 (Часть 1)

Гао Шан был разведен уже несколько лет. Каждый день, помимо людей, с которыми он общался по работе, дома он видел только няню и сына. Сын был упрямым и не очень привязчивым.

Он подумал, что было бы неплохо, если бы кто-нибудь мог с ним поладить.

Чунь Сяо заметила исходящую от него легкую грусть и удивилась.

За последние годы его бизнес значительно вырос, и помимо Цзюньчэна, у него появился филиал в Хайчэне.

Она однажды видела его бывшую жену — красивая, как кинозвезда. У него был такой умный сын, так что же могло его огорчать?

Возможно, как и предполагали обычные люди, у богатых свои проблемы.

Чунь Сяо помнила, что он не любит сладкое, поэтому достала из сумки две конфеты «Большой белый кролик» и протянула ему. У этих конфет старой марки был насыщенный молочный вкус и мало сахара, так что он должен был их оценить.

— Неожиданная встреча, я не подготовила подарок. Угостите сына, а одна конфета для вас.

Гао Шан посмотрел на две конфеты в белоснежной руке Чунь Сяо, на знакомую сине-белую обертку с изображением кролика, и почувствовал тепло.

Он взял конфеты, положил их в карман и с улыбкой поддразнил её:

— Ты их для дочери приберегла?

— Проверено на практике. В книге по воспитанию детей говорится, что конфеты способствуют выработке дофамина и помогают успокоиться.

Чунь Сяо вдруг о чем-то вспомнила и с извиняющимся видом сказала:

— Извините, вы, наверное, не даете ребенку сладкое?

Она немного расстроилась, вспомнив, как однажды дала конфеты однокласснику Доу Доу без разрешения родителей, и это вызвало неловкость.

— У моего сына проблемы с зубами, но я могу съесть.

Чунь Сяо успокоилась, ведь эти конфеты изначально предназначались Гао Шану.

Занятие Доу Доу по танцам закончилось, и Чунь Сяо начала одевать дочь.

Холл первого этажа мгновенно наполнился шумом. Возбужденные крики детей и оклики родителей нарушили былую тишину и покой.

Гао Шан посмотрел на часы, немного помедлил и спросил:

— У моего сына урок закончится через десять минут. Подвезти вас?

— Не нужно, за нами скоро приедут, — Чунь Сяо подняла на него взгляд, благодарно улыбнулась и сказала: — Вам тоже пора за сыном. Увидимся на следующей неделе!

Гао Шан подумал, что, возможно, за ней скоро приедет муж, и почувствовал укол ревности. Он вежливо попрощался и поднялся на второй этаж ждать Гао Лэя.

— Мама, — Доу Доу с недоумением посмотрела на неё и спросила: — Почему мы не поехали с дядей Гао?

— Мама вызвала машину, она скоро приедет, — Чунь Сяо плотнее запахнула розовое пальто Доу Доу. Весенний холод еще давал о себе знать, и, несмотря на потепление, ветер был довольно пронизывающим.

Выступивший от спешки пот теперь холодил кожу на ветру, и она невольно чихнула, прижав дочь ближе к себе.

Стоя на ветру, Чунь Сяо почувствовала, как пальто промерзает насквозь.

Боясь, что дочь замерзнет, она, стиснув зубы, подняла Доу Доу на руки. Эх, надо было меньше её кормить.

На широкой улице черный Mercedes остановился на перекрестке, ожидая зеленого сигнала светофора.

Гао Шан, глядя на замерзающих на обочине мать и дочь, почувствовал раздражение. Где же её муж?

— Папа, загорелся зеленый, — вовремя напомнил Гао Лэй, сидевший на заднем сиденье.

Гао Шан словно очнулся и поспешил тронуться с места, только сейчас осознав, что машина позади него уже несколько раз сигналила.

Гао Лэй с любопытством посмотрел в ту сторону, куда смотрел отец, и увидел на обочине женщину с девочкой. Девочка закрывала маме уши руками, играя.

— Ты их знаешь?

— М? — Гао Шан не понял, о ком идет речь.

— Ту женщину с дочкой, на которых ты смотрел.

— А, да, мы работали вместе. Её дочь занимается танцами внизу. Мы немного поболтали, пока ждали тебя.

Гао Шан вдруг что-то вспомнил, достал из кармана конфеты и, одной рукой держа руль, другой протянул их сыну.

— Хочешь конфету?

Гао Лэй с изумлением посмотрел на молочную конфету, которую взял у отца.

— Откуда она у тебя?

Он развернул обертку и бросил белую конфету в рот. Приторно-сладкий молочный вкус заполнил рот, и на его обычно бесстрастном лице появилось выражение удовольствия.

С тех пор, как три года назад они развелись, бывшая жена Гао Шана, Лю Синью, переехала со своим партнером в Хайчэн и редко приезжала, от силы раз в год.

Родители Гао Шана были пожилыми людьми со слабым здоровьем, к тому же им приходилось беспокоиться о женитьбе младшего сына, Гао Мина. Они жили в своем родном городе, Фэнчэне, и давно говорили, что у них нет сил помогать с Гао Лэем.

Гао Шан с детства привык все делать сам. Сейчас он один воспитывал сына, и они жили в большом доме в жилом комплексе Танъюэ. Хотя было немного одиноко, зато спокойно и мирно.

— Эта тетя очень красивая. Дядя Тяньцзэ познакомил тебя с ней?

Обычно он редко вмешивался в личную жизнь отца и не любил Ли Тяньцзэ, который постоянно его дразнил. Возможно, конфета улучшила настроение Гао Лэя и сделала его более разговорчивым.

— У неё есть муж, — с досадой ответил Гао Шан. Наверное, это и есть ревность: у других все хорошо, а он — одинокий отец.

— А, я думал, ты хочешь найти мне мачеху.

Гао Шан не смог сдержать улыбки. Сейчас высокий процент разводов, и дети рано привыкают к тому, что взрослые расходятся и женятся. В классе Гао Лэя у трети детей родители были разведены.

Но вот таких, как Гао Шан, с хорошими условиями, разведенных и три года не ищущих новую пару, было мало. Матерям-одиночкам и так непросто растить детей, не говоря уже о мужчинах, которые сами по себе не могут о себе позаботиться.

В первый год после развода знакомые пытались познакомить Гао Шана с разными женщинами.

Молодые и красивые студентки, привлекательные и милые; женщины постарше, пережившие развод, добродетельные и покорные. У всех были хорошие качества, и все были не прочь познакомиться с Гао Шаном, но ни с кем не складывалось.

Молодые незамужние девушки были слишком избалованными, у него не было ни времени, ни желания им угождать. С теми, кто хотел стать мачехой, у него не было общих тем для разговора из-за разницы в образовании. Среди ровесниц с высшим образованием одни были слишком скучными, другие — слишком меркантильными и прагматичными.

Свахи упрекали его в придирчивости.

К тому же компания находилась на сложном этапе становления, и у него не было сил думать о личной жизни.

Так, тридцатипятилетний Гао Шан остался один с сыном.

Его лучший друг, Ли Тяньцзэ, видел все насквозь: Гао Шан всегда был не таким, как все. С детства привык к самостоятельности, ему нравилось жить одному, и с сыном он справлялся играючи. При этом он еще и создал компанию, обеспечивая работой несколько сотен человек.

Казалось, он мог все, кроме рождения детей.

Поэтому, кроме любви, ничто не могло заставить его жениться снова. А любовь, по мнению Ли Тяньцзэ, у Гао Шана была лишь однажды, но этот цветок завял, так и не распустившись.

К тому времени, как Чунь Сяо села в такси, она совсем продрогла.