Глава 5: Взгляды встретились

Тан Сяо поспешно прикрыла грудь рукой. Несмотря на одежду, у нее возникло неприятное ощущение, будто ее разглядывают насквозь…

Се Цюдэ поднялся со стула и, облизывая губы, шаг за шагом стал приближаться к Тан Сяо.

Такой отвратительный мужчина вывел Тан Сяо из себя. Она снова подняла стационарный телефон, указала на Се Цюдэ и крикнула:

— Если осмелитесь сделать еще шаг, я немедленно вызову полицию! Думаю, полицию очень заинтересуют ваши грязные дела!

На лице Се Цюдэ не отразилось ни тени страха. Напротив, он развел руками и пожал плечами:

— Полицию? Ну давай, вызывай. Вы с матерью живете за мой счет, едите мою еду! Я вас содержу! И ты мне угрожаешь полицией? Меня заберут, а вы, черт возьми, пойдете по миру!

Се Цюдэ, казалось, был уверен, что Тан Сяо не осмелится вызвать полицию.

Тан Сяо могла бы сама себя обеспечить, совмещая работу и учебу, но у Цинь Фэнцзяо было слабое здоровье, она не могла работать, ей нужно было регулярно посещать врача и принимать лекарства — все это оплачивал Се Цюдэ.

Тан Сяо не могла бросить Цинь Фэнцзяо.

Се Цюдэ добивался матери Тан Сяо, потому что она была еще довольно привлекательной, да к тому же с дочерью. Се Цюдэ давно уже бесчисленное количество раз представлял себе… Более того, даже когда он был близок с матерью Тан Сяо, его разум был занят неподобающими мыслями о самой Тан Сяо.

Конечно, Тан Сяо не стала бы вызывать полицию. Как говорится, «не выноси сор из избы». Если бы она действительно вызвала полицию и дело получило огласку, Цинь Фэнцзяо точно бы этого не вынесла… Она не хотела, чтобы Цинь Фэнцзяо пришлось терпеть еще и сплетни.

Пока Тан Сяо колебалась, Се Цюдэ уже бросился к ней, видимо, собираясь применить силу. К счастью, Тан Сяо вовремя среагировала, развернулась и увернулась. Се Цюдэ же, будучи слишком толстым, потерял равновесие и упал на пол.

Тан Сяо, не говоря ни слова, открыла дверь и выбежала на улицу. Она больше ни минуты не могла оставаться в этом доме.

Она бесцельно брела по улице, и слезы против воли текли по щекам. В душе у нее бушевала буря.

Разве жизнь не такова?

Судьба постоянно сбивает с ног, но все равно нужно стараться жить!

У нее оставалось двести юаней, которые она долго копила. Тан Сяо пошла на подпольный рынок и за сто восемьдесят восемь юаней купила старый подержанный Nokia. Десять юаней потратила в салоне связи на восстановление SIM-карты, а на последние два юаня села в автобус до университета.

Nokia был очень старым, но еще работал. Как только Тан Сяо включила телефон, он зазвонил.

— Алло, Сяосяо, ты свободна сегодня вечером? После занятий я хотела попросить тебя пойти со мной на один прием!

В трубке раздался голос Му Сяожоу. Тан Сяо на мгновение замерла.

— Прием?

Му Сяожоу была однокурсницей Тан Сяо. Однажды на экзамене Тан Сяо пожалела ее и позволила списать. С тех пор Му Сяожоу признала Тан Сяо своим «старшим братом»!

Она заявила, что будет держаться ее до самого выпуска.

— Это благотворительный прием моего дядюшки, — объяснила Му Сяожоу. — Я должна там быть, чтобы поддержать его, но не хочу идти одна. Там будут одни взрослые, так неловко и скучно. Поэтому я хочу, чтобы ты пошла со мной!

Выслушав объяснения Му Сяожоу, Тан Сяо, не раздумывая, согласилась. Му Сяожоу думала, что придется ее уговаривать, и не ожидала, что Тан Сяо так быстро согласится.

После двух послеобеденных пар Тан Сяо вместе с Му Сяожоу отправилась к ней домой.

Му Сяожоу каждый день в университет и обратно возил водитель. Тан Сяо давно к этому привыкла — у всех разная судьба. Му Сяожоу раньше постоянно предлагала, чтобы водитель подвозил и Тан Сяо, но та отказывалась.

Нельзя принимать то, что тебе не принадлежит!

Но Тан Сяо впервые была дома у Му Сяожоу.

Если бы она не увидела это своими глазами, то никогда бы не поверила, что дом Му Сяожоу такой огромный… Это был старинный европейский сад. Навстречу им попадались люди в униформе, которые низко кланялись:

— Здравствуйте, Третья госпожа.

— …Сяожоу, это твой дом?

Не успела она договорить, как увидела мужчину, идущего им навстречу неподалеку. Их взгляды встретились. Сердце Тан Сяо бешено заколотилось, ей стало не по себе.