☆, Искусство игры на цитре (Часть 2)

— Ничего страшного. Тебе нужно больше наблюдать и вникать, одного раза недостаточно.

— Ученик понял.

Бай Цзы Хуа подошёл, сел, установил цитру и начал играть.

Звуки цитры были очень красивы, но в них царила пустота и тишина, без малейшего намёка на чувства.

Му Ло Си посмотрел на Учителя. «Так вот каково твоё сердце?» — подумал он.

Му Ло Си ненавидел звуки цитры, потому что они так или иначе раскрывали чувства играющего. После того случая он не любил, когда другие пытались проникнуть в его душу, поэтому не любил играть на цитре и не учился этому.

Бай Цзы Хуа подробно объяснял технику, а затем велел Му Ло Си практиковаться. Хотя игра всё ещё была неуклюжей, он, по крайней мере, смог найти нужный лад. Вытерев несуществующий пот, Му Ло Си вздохнул. Он вдруг почувствовал себя таким глупым. Судя по всему, если он вообще научится играть, это уже будет хорошо. Какие уж тут чувства? Если кто-то сможет их разглядеть в его игре, то этот человек — поистине божество.

Урок подошёл к концу, но дорогой Учитель не отпустил его, а потянул за собой посмотреть на гору Чан Лю, раскинувшуюся под Дворцом Бесчувствия.

— Что ты видишь?

— Всю Чан Лю и мириады живых существ.

— И что ты из этого понял? — Бай Цзы Хуа, казалось, был доволен его ответом, но в то же время не совсем. Он продолжил спрашивать.

— У всего сущего свой путь. Учитель стоит здесь лишь как наблюдатель, но не как участник. Учитель, вы слишком одиноки, настолько давно одиноки, что забыли, что такое чувства.

— Чувства для совершенствующегося не нужны. Я спрашивал о твоём понимании, а не о твоём мнении обо мне, — слова ученика не оставили его равнодушным, но, как тот и сказал, он уже привык. Таков был его путь.

— О моём? — Му Ло Си тихо вздохнул. — Хотя Небо и Земля безграничны, мне нужен лишь уголок. Я для Неба и Земли — всего лишь муравей, а Небо и Земля для меня — незыблемы.

«Подождите, пока я преодолею Небесную Кару, тогда посмотрим, чего стоят Небо и Земля», — тайно добавил он про себя.

— Очень хорошо. Ты должен знать: даже если все живые существа для Неба и Земли — лишь муравьи, у каждого есть своя ценность. И твоя задача — найти свою ценность.

— Ученик принял к сведению.

……

Возвращаясь, Му Ло Си уже не помнил, сколько они проговорили с Бай Цзы Хуа. Но он знал, что Бай Цзы Хуа не зря стал первым мастером Мира Бессмертных. Он был человеком с твёрдым Сердцем Дао и талантом. Твёрдое Сердце Дао или талант сами по себе не страшны, страшно, когда они сочетаются. Бай Цзы Хуа был страшным человеком. Как и он, Му Ло Си.

В последующие дни Бай Цзы Хуа каждый день находил время, чтобы обучать Му Ло Си искусству игры на цитре. Возможно, у него действительно не было таланта в этой области. Как бы он ни старался, он мог лишь исполнять мелодию, об атмосфере и настроении не могло быть и речи.

Что раздражало, так это то, что паршивая система никак не объявляла задание выполненным. Чёрт побери, сколько ему ещё учиться?

Ученическая карьера господина Му обещала быть долгой. Но вскоре представилась возможность расслабиться: приближался Праздник Нюйвы. Все собирались участвовать в церемонии, Учитель тоже. Он мог отдохнуть один день. Слёзы! Да, всего один день.

Он предложил помочь с подготовкой, но Учитель сказал, что достаточно будет помощи шисюна Ши И, а ему нужно усердно практиковаться в игре на цитре.

Даже Хуа Цянь Гу, начавшая учиться позже, играла лучше него! А-а-а! Как же это раздражает!!!

За день до Праздника Нюйвы он, как обычно, учился игре на цитре у Учителя. После практики Бай Цзы Хуа вздохнул:

— Ло Си, когда же ты освоишь технику игры? Даже Косточка уже играет увереннее тебя.

— Я и сам не рад, Учитель. Но просто не получается научиться. Вы же видели, я очень усердно практикуюсь, даже совершенствование отложил.

— Учитель знает. Не раздражайся. Усердно практикуйся, и со временем освоишь, — его старший ученик был очень умён, но, к сожалению, в искусстве игры на цитре ему не хватало таланта.

Затем Бай Цзы Хуа достал комплект одежды и протянул Му Ло Си:

— Ло Си, завтра на Праздник Нюйвы надень эту одежду. Твоя повседневная одежда слишком старая.

Му Ло Си был немного удивлён. Он не ожидал, что Учитель обращает внимание на такие вещи. Сам он никогда особо не заботился об одежде, только следил за волосами. Будучи современным человеком, он не любил длинные волосы, но и не мог позволить им спутаться, иначе страдал бы сам. Поэтому, попав в Мир Истинного Цигун, он потратил немало времени, чтобы научиться ухаживать за своими волосами, следуя местным обычаям.

Но что касается одежды — лишь бы было что надеть, ему было неважно.

Он взял одежду: — Спасибо, Учитель.

Бай Цзы Хуа больше ничего не сказал. Старший ученик, если не считать некоторой лени и отсутствия таланта к цитре, на самом деле доставлял мало хлопот — после того, как запомнил дорогу во Дворце Бесчувствия.

Подумав об этом, Бай Цзы Хуа напомнил:

— Завтра будь осторожен, не заблудись. Я не смогу за тобой присматривать. Если что, держись рядом с Косточкой.

Его топографический кретинизм был силён, но у него был Балбес. Ладно, Учитель ведь не знает. — Я буду осторожен. В крайнем случае, могу спросить у других.

— Вот и хорошо. Уже поздно, иди отдыхай. Завтра не опаздывай!

— Да, Учитель!

Похоже, Учитель действительно был холоден снаружи, но добр внутри, иначе не заботился бы так об ученике. Стать его учеником — большая удача, хотя он и был одним из главных героев, от которых Му Ло Си хотел держаться подальше.

Глядя, как уходит старший ученик, Бай Цзы Хуа повернулся и посмотрел на всю Чан Лю. Он так долго в одиночестве охранял это место. Теперь у него было два ученика, и Дворец Бесчувствия больше не казался таким пустынным. Такая жизнь была хороша. Всё-таки его душевное состояние изменилось. Испытывали ли старшие братья такие же чувства, когда брали учеников?