1

О муза плача, прекраснейшая из муз!О ты, шальное исчадие ночи белой!Ты черную насылаешь метель на Русь,И вопли твои вонзаются в нас как стрелы.

И мы шарахаемся, и глухое: ох! —Стотысячное — тебе присягает. — АннаАхматова! — Это имя — огромный вздохИ в глубь он падает, которая безымянна.

Мы коронованы тем, что одну с тобойМы землю топчем, что небо над нами — то же!И тот, кто ранен смертельной твоей судьбой,Уже бессмертным на смертное сходит ложе.

В певучем граде моем купола горят,И Спаса светлого славит слепец бродячий...— И я дарю тебе свой колокольный град— Ахматова — и сердце свое в придачу!

Охватила голову и стою,— Что́ людские козни! —Охватила голову и поюНа заре на поздней.

Ах, неистовая меня волнаПодняла на гребень!Я тебя пою, что у нас — одна,Как луна на небе!

Что, на сердце во́роном налетев —В облака вонзилась.Горбоносую — чей смертелен гневИ смертельна — милость.

Что и над червонным моим КремлемСвою ночь простерла,Что певучей негою — как ремнемМне стянула горло.

Ах, я счастлива! Никогда заряНе сгорала — чище.Ах, я счастлива, что тебя даря,Удаляюсь — нищей,

Что тебя, чей голос — о глубь, о мгла! —Мне дыханье сузил,Я впервые именем назвалаЦарскосельской Музы.

Еще один огромный взмах —И спят ресницы.О, тело милое! О, прахЛегчайшей птицы!

Что́ делала в тумане дней?Ждала и пела...Так много вздоха было в ней,Так мало — тела.

Нечеловечески-милаЕе дремота.От ангела и от орлаВ ней было что-то.

И спит, а хор ее манитВ сады Эдема.Как будто песнями не сытУснувший демон.

Часы, года, века. Ни нас,Ни наших комнат.И памятник, накоренясь,Уже не помнит.

Давно бездействует метла,И никнут льстивоНад Музой Царского СелаКресты крапивы.

Имя ребенка — Лев,Матери — Анна.В имени его — гнев,В материнском — тишь.Волосом — о́н — рыж— Голова тюльпана! —Что ж — осанна! —Маленькому царю.

Дай ему Бог — вздохИ улыбку — матери,Взгляд — искателя Жемчугов.Бог, внимательнееЗа ним присматривай:Царский сын — гадательнейОстальных сынов.

Рыжий львенышС глазами зелеными,Страшное наследье тебе нести!Северный Океан и ЮжныйИ нить жемчужныхЧерных четок — в твоей горсти!

Сколько спутников и друзей!Ты никому не вторишь.Правят юностью нежной сей —Гордость и горечь.

Помнишь бешеный день в порту,Южных ветров угрозы,Рев Каспия — и во ртуКрылышко розы.

Как цыганка тебе далаКамень в резной оправе,Как цыганка тебе вралаЧто-то о славе...

И — высо́ко у парусов —Отрока в синей блузе.Гро́м мо́ря — и грозный зовРаненой Музы.

Не отстать тебе. Я — острожник,Ты — конвойный. Судьба одна.И одна в пустоте порожнейПодорожная нам дана.

Уж и нрав у меня спокойный!Уж и очи мои ясны!Отпусти-ка меня, конвойный,Прогуляться до той сосны!

Ты, срывающая покровС катафалков и с колыбелей,Разъярительница ветров,Насылательница метелей,

Лихорадок, стихов и войн,— Чернокнижница! Крепостница! —Я заслышала грозный войЛьвов, вещающих колесницу.

Слышу страстные голоса —И один, что молчит упорно,Вижу красные паруса —И один — между ними — черный.

Океаном ли правишь путь,Или воздухом — всею грудьюЖду, как солнцу подставив грудьСмертоносному правосудью.

На базаре кричал народ,Пар вылетал из булочной.Я запомнила алый ротУзколицей певицы уличной.

В темном, с цветиками, платке— Милости удостоиться —Ты, потупленная, в толпеБогомолок у Сергий-Троицы.

Помолись за меня, красаГрустная и бесовская,Как поставят тебя лесаБогородицею хлыстовскою.

Златоустой Анне — всея РусиИскупительному глаголу —Ветер, голос мой донесиИ вот этот мой вздох тяжелый.

Расскажи, сгорающий небосклон,Про глаза, что черны от боли,И про тихий земной поклонПосреди золотого поля.

Ты, зеленоводный лесной ручей,Расскажи, как сегодня ночьюЯ взглянула в тебя — и чейЛик узрела в тебе воочью.

Ты, в грозовой высѝОбретенный вновь!Ты! Безымянный!Донеси любовь моюЗлатоустой Анне — всея Руси!

У тонкой проволоки над волной овсовСегодня голос — как тысяча голосов!

И бубенцы проезжие — свят! свят! свят! —Не тем же ль голосом, Господи, говорят.

Стою, и слушаю, и растираю колос,И темным куполом меня замыкает — голос.

Не этих ивовых плавающих ветвейКасаюсь истово — а руки твоей!

Для всех в томленье славящих твой подъезд —Земная женщина, мне же — небесный крест!

Тебе одной ночами кладу поклоны, —И все́твоимиочами глядят иконы!

Ты солнце в выси мне застишь,Все́ звезды в твоей горсти!Ах, если бы — двери настежь! —Как ветер к тебе войти!

И залепетать, и вспыхнуть,И круто потупить взгляд,И, всхлипывая, затихнуть,Как в детстве, когда простят.