Глава 3 (Часть 1)

Глава 3

— У-у, я не знаю, почему они так со мной поступили...

Шэн Чжуан шмыгнула покрасневшим от слёз носом и, взяв у женщины-полицейского салфетку, громко высморкалась.

— У-у-у, красавица-сестрица полицейский, вы должны мне помочь!

— Ай! Голова так болит...

Голова Шэн Чжуан была плотно обмотана белым бинтом. На плечи ей накинули полицейскую форму, ткань которой с трудом прикрывала испачканное пятнами ржавого цвета и измятое белое платье.

Из складок жира выглядывали полные слёз глазки-бусинки, жалобно смотревшие на женщину-полицейского, которая вела протокол.

Офицер Янь, печатавшая на ноутбуке, внешне сохраняла спокойствие, но украдкой наблюдала за сидевшей рядом жертвой.

Молодая полная девушка съёжилась всем своим массивным телом, с трудом втиснувшись в офисное кресло, и смотрела на неё с тревогой и обидой.

Её жалкий и несчастный вид напоминал брошенного пухлого щенка чау-чау.

Ах! Какая же она несчастная!

А ведь она была собачницей!

Невыносимо!

Офицер Янь подавила желание схватиться за сердце и, стараясь сохранять хладнокровие, продолжила задавать стандартные вопросы:

— Хорошо. Теперь назовите имена и телефоны ваших родителей. Нам нужно уведомить вашу семью, чтобы они приехали.

Шэн Чжуан промолчала, подняла глаза на женщину-полицейского, её лицо выражало некоторое затруднение.

Офицер Янь подождала немного и уже собиралась спросить снова, когда полная девушка сама начала мямлить:

— Мои папа и мама... им правда нужно говорить? Я боюсь, они станут ещё больше меня не любить...

— Вас избили другие люди, ваши родители не будут вас винить, — утешила её офицер Янь.

Шэн Чжуан сморщила лицо:

— Нет, раньше они, возможно, заступились бы за меня, но... теперь они больше не мои папа и мама!

Эти слова озадачили офицера Янь. Что значит «папа и мама больше не её папа и мама»?

Однако она уважала частную жизнь потерпевшей и не стала расспрашивать подробности, просто попросила девушку продиктовать номера телефонов её родителей.

На этот раз Шэн Чжуан послушно назвала номера.

Система наблюдала со стороны: 【Хозяйка, дружеское напоминание: притворство жалкой не действует на полицейских, очков красоты это не принесёт.】

Брови Шэн Чжуан слегка дёрнулись: 【Я знаю, что ты торопишься, но не спеши.】

Как только офицер Янь закончила с протоколом, в дверях кабинета показалась чья-то голова:

— Сяо Янь, отведи заявительницу в комнату для примирения.

Шэн Чжуан покорно последовала за офицером Янь к двери комнаты для примирения. Ещё не войдя внутрь, они услышали доносившиеся оттуда резкие, раздражённые крики и ругань.

Шэн Чжуан, опустив голову, радостно усмехнулась, но тут же снова приняла вид маленькой бедняжки.

-

Как только Шэн Чжуан вошла, её сразу заметили.

Все присутствующие в комнате изысканно одетые богатые наследницы разом вскочили, их глаза с идеальным макияжем округлились, словно готовые испепелить её взглядом!

Все гневно уставились на неё. Эта сцена напоминала появление маленького и жалкого монаха Тан Саньцзана в логове демонов на Хребте Верблюжьей Горы!

— Шэн Чжуан! Ах ты дрянная девчонка, ты посмела вызвать полицию!

— Дохлая жирная свинья, какая наглость! Я уже позвонила своим родителям! Вот увидишь!

— Мерзкая фальшивка...

...

Поток оскорблений обрушился на Шэн Чжуан. Она опустила голову и отступила на шаг.

Офицер Янь тут же загородила Шэн Чжуан собой и строго сказала:

— Что вы делаете! Это полицейский участок, а не место для ваших игр! Всем сесть!

После шумной перепалки и некоторой борьбы этих капризных богатых наследниц снова силой усадили на стулья суровые дяди-полицейские.

Во главе стола сидел мужчина-полицейский средних лет с залысинами. С опущенными веками и непроницаемым выражением лица он выглядел как очень опытный офицер.

Шэн Чжуан в сопровождении офицера Янь села слева от него и, опустив голову, принялась ковырять пальцы, казалось, совершенно растерявшись.

— Мы привели вас в комнату для примирения в основном потому, что вы все ещё молоды. Но избиение заявительницы — это довольно серьёзное дело, — неторопливо начал мужчина-полицейский.

— Групповое избиение другого человека на публике... За лёгкие случаи полагается арест до пяти суток, а если это будет расценено как тяжкое преступление — умышленное причинение вреда здоровью, то это уже серьёзно, грозит лишением свободы до трёх лет...

Не успел главный офицер договорить, как сидевшие внизу богатые наследницы не смогли усидеть на месте. Они снова повскакивали и наперебой принялись оправдываться.

— Да что вы такое говорите! Эта дохлая жирная свинья сидит здесь целая и невредимая?!

— Я не согласна! Я её не била! К тому же, Шэн Чжуан толстокожая, и сейчас с ней вроде всё в порядке!

— Вы смеете мне угрожать? Вы знаете, кто мой отец?!

...

— Тихо. Полицейский участок — не то место, где можно скандалить по вашему желанию! Мне всё равно, кто ваши родители, здесь главный — закон!

Мужчина-полицейский неподвижно сидел на стуле. Его густой голос звучал с такой непреклонной властностью, что сбил спесь со всех присутствующих.

В этот момент в комнату вошёл другой офицер и передал документ офицеру Янь.

Офицер Янь взяла его, просмотрела, затем подняла голову и сурово обвела взглядом этих избалованных и неуправляемых молодых девиц. Она подняла документ и резко сказала:

— Это отчёт о травмах заявительницы Шэн Чжуан. Лёгкие телесные повреждения пятой степени!

— И-и что с того! Это не я её ударила! — крикнул кто-то вызывающе.

Сидевшая поодаль Цзян Жоу, услышав это, побледнела и крепче сжала дрожащие руки.

— Кто из вас непосредственно применял силу, мы узнаем после просмотра записей с камер наблюдения, — строго сказала офицер Янь.

— А что касается тех, кто считает себя невиновным... вы знаете, что подстрекательство к совершению преступления также влечёт за собой уголовную ответственность?! — грозно добавил мужчина-полицейский.

В комнате для примирения мгновенно воцарилась тишина.

Похоже, эти богатые наследницы, хоть и были своенравны, всё же не были совсем юридически неграмотными.

— Цзян Жоу, кто из вас Цзян Жоу?

Мужчина-полицейский внезапно поднял голову и, проследив за взглядами остальных, увидел в углу миниатюрную девушку.

Он посмотрел на неё издалека и спокойно сказал:

— Для остальных это может быть подстрекательство, но вы...

— Вы непосредственно взяли бутылку и разбили её о голову потерпевшей Шэн Чжуан. Вы понимаете, что это действие уже квалифицируется как умышленное причинение вреда здоровью?!

Цзян Жоу неуверенно поднялась на ноги и возразила:

— Я не делала этого! Это Шэн Чжуан сама себя ударила!