Лишение

Лишение

На следующий день Линь пришел для повторного осмотра.

Мать Сяо Цянь, вытирая слезы, с тревогой встретила его у двери и пробормотала:

— Вчера, после вашего ухода, мы с мужем всю ночь думали и решили, что нужно убрать девичий виноград за ее окном, чтобы она перестала на него смотреть и снова воображать себя растением.

Линь замер, лицо его помрачнело:

— Так вы действительно его убрали?

Девичий виноград не был причиной болезни. Даже если его убрать, Сяо Цянь найдет себе другую замену, другое спасение.

— Если у нее снова начнется приступ... придется искать что-то новое на замену.

Линь бормотал себе под нос, но и сам не знал, что может стать лучшей заменой.

Возможно…

— Человек — вот лучшая замена.

Если уж ей нужно кому-то подражать, то пусть подражает человеку — так она будет выглядеть наиболее нормально.

Войдя в спальню, Линь увидел отца Сяо Цянь, подавленно сидящего у двери. Увидев доктора, он поспешно посторонился, освобождая проход, и объяснил:

— У нее раньше был сильный эмоциональный всплеск, я боялся, что она убежит куда-нибудь, вот и сел у двери постеречь.

В спальне Сяо Цянь снова выглядела так же, как при первой встрече с Линем — увядшей и безмолвной.

— Вы должны спасти ее! Это все моя вина, если она не поправится, мне лучше умереть!

Мать с рыданиями схватила его за руку. На мгновение Линь ощутил тот же страх, что и девочка, — леденящую душу любовь.

— Есть и другие способы… — невнятно проговорил Линь, отстраняя руку матери. — Мне нужно поговорить с ней наедине, пожалуйста, не входите и не мешайте. Если что-то понадобится, постучите.

Родители поспешно согласились.

Линь закрыл дверь в спальню Сяо Цянь.

Вскоре он услышал, как супруги разговаривают снаружи. Отец собирался паковать вещи и возвращаться на работу.

Жена упрекнула его парой фраз, а затем замолчала.

Линь слышал лишь редкие шаги, по которым пытался угадать, где она находится в доме.

— У тебя так же? — повернув голову, спросил он девушку рядом.

Каждый день жить с чрезмерно опекающей матерью, в мире, крепко зажатом в руках любви.

— Но вид из окна был прекрасен.

Девичий виноград за окном.

Неизвестно, откуда он начал расти, но он пророс прямо в ее глаза, превратив ее во второй корень.

— Как думаешь, мы с тобой одного вида?

— Смотри, я могу двигаться…

Сегодняшнее лечение шло плохо. Прошло несколько часов, а Сяо Цянь реагировала лишь едва заметно.

У матери сердце разрывалось на части, слезы текли не переставая.

Она так устала от слез, что не заметила, как при уходе доктора Линя глаза дочери последовали за ним.

Доктор был к ней очень добр.

Через неделю лечения Цянь внезапно сказала матери:

— Я хочу прогуляться.

— Куда? — тут же спросила мать.

Она хотела встретиться с доктором Линем. Мать, не раздумывая, согласилась.

Мать пошла заводить машину. Цянь взяла что-то и через мгновение вышла из дома.

Следуя адресу на визитке доктора Линя, она нашла его в ближайшем парке — он тихо разговаривал с другим пациентом.

Издалека они казались двумя маленькими точками, прижавшимися друг к другу.

Машина еще не успела остановиться, как Цянь открыла дверь и, спотыкаясь, выбежала.

Сзади раздался душераздирающий крик матери, но она ничего не слышала!

Она бежала вперед.

Через гравийную дорожку, через кусты османтуса, через пропитанную водой из фонтана траву, мимо камфорных деревьев с опавшими плодами, сквозь солнечный свет — она остановилась перед скамейкой, подняла нож для фруктов и ударила. Раз, другой.

Смело собирая красные ягоды.

Пациент вскрикнул, поспешно вскочил и отступил на пару шагов, но тут же понял, что доктора ранила всего лишь маленькая девочка, и бросился помогать обезвредить нападавшую.

Подбежала мать, бешено тряся дочь за плечи и крича:

— Что ты делаешь? Чего ты хочешь? Накажи лучше маму…!

Нож для фруктов, измазанный «клубничным вареньем», упал на землю, утопив пробегавшего мимо муравья.

Доктор Линь, зажимая рану, попросил пациента достать из его кармана телефон и позвонить коллеге. Больница была рядом, они быстро приедут с кровоостанавливающими средствами.

Сказав это, он тяжело дышал и вдруг заметил, что Цянь улыбается.

Среди безумия матери и боли доктора она словно вкушала сладкий мед победы.

— Я хочу быть с тобой одного вида, — сказала она. — Давай вместе будем растениями, это так радостно.

-

Эта история стала примером в больнице, поучающим молодых врачей-психиатров не испытывать излишних чувств к пациентам.

Психически больные в тяжелой стадии способны на самые непредсказуемые поступки.

Однако обилие вымышленных деталей указывает на то, что это, скорее всего, просто больничная байка, не имеющая отношения к призракам. Пожалуйста, не верьте ей безоговорочно.