Глава 9. Меч Тридцать Первый

За дверью раздался негромкий стук, а затем звонкий голос:

— Меч Сорок Седьмой, открывай! Я тебе ужин принес.

Меч Сорок Седьмой направился к двери, бросив Фан Яньтину:

— Старший брат, ужин принесли.

Фан Яньтин кивнул. Он почувствовал приближение человека еще до того, как тот подошел к Восточной Обители Меча. Судя по ауре, уровень развития прибывшего был ниже Врожденного, но дыхание ровное, скорее всего, Постигнутый.

Меч Сорок Седьмой открыл дверь и впустил вошедшего, нагруженного свертками и пакетами.

— Старший брат, это Меч Тридцать Первый, — представил Меч Сорок Седьмой.

Фан Яньтин слегка кивнул в знак приветствия.

Даже без представления Меча Сорок Седьмого, глядя на цифру на одежде вошедшего, он понял, кто это: еще один слуга из той же партии, что и Меч Сорок Седьмой.

Однако, судя по тону Меча Сорок Седьмого, они, похоже, были в хороших отношениях. Фан Яньтин не удержался и спросил:

— Вы давно знакомы?

Меч Сорок Седьмой взял у Меча Тридцать Первого пакеты с едой и, расставляя их на столе, ответил:

— Да, мы сегодня познакомились на Арене Мечей. Он услышал, что я вечно не успеваю за ужином, и решил мне помочь.

«Вот оно что. А я-то думал, это Лю Чжуюань распорядился. Не ожидал, что он сам вызвался», — подумал Фан Яньтин. — «В наше время добрые люди — редкость».

Меч Тридцать Первый взял пустую миску Меча Сорок Седьмого, наполнил ее рисом и с улыбкой протянул ему:

— Мы все пришли сюда вместе, должны помогать друг другу.

«Правда? — мысленно усмехнулся Фан Яньтин. — А почему же ты не помог ему, когда ему негде было жить?»

Он знал, что Меч Сорок Седьмой ютился с ним в чулане не потому, что в других комнатах не было мест, а потому, что остальные слуги не хотели жить с ним в одной комнате. Именно поэтому Ван Футин отправил его к Фан Яньтину.

Меч Тридцать Первый потянулся к пустой миске Фан Яньтина.

Фан Яньтин поднял руку, останавливая его:

— Я не голоден. Ешьте.

Меч Сорок Седьмой удивленно посмотрел на Фан Яньтина, но промолчал и продолжил есть.

Меч Тридцать Первый неловко опустил руку, наложил себе риса и тоже принялся за еду.

За столом повисла странная тишина. Меч Сорок Седьмой молча ел, Фан Яньтин время от времени поглядывал на обоих, а Меч Тридцать Первый хотел что-то сказать, но, видя равнодушный вид Фан Яньтина, проглатывал слова вместе с едой.

Когда с ужином было почти покончено, Меч Тридцать Первый достал коробку с пирожными:

— Вот, попробуйте. Это домашние пирожные, очень вкусные.

«Домашние пирожные? — Фан Яньтин нахмурился. — Разве эту партию слуг не купили оптом? Откуда у него домашние пирожные?»

Он уже спрашивал Меча Сорок Седьмого, и тот рассказал, что они были сиротами, попавшими в руки работорговцев, и Лю Чжуюань выкупил их.

Меч Сорок Седьмой, не задумываясь, взял пирожное и отправил его в рот. Прожевав, он невнятно проговорил, обращаясь к Фан Яньтину:

— Стар…ший брат… Вкусные! Попробуй…

Фан Яньтин улыбнулся и покачал головой:

— Я не голоден. Ешь сам. Я немного отдохну.

С этими словами Фан Яньтин лег на кровать и закрыл глаза, но продолжал следить за Мечом Тридцать Первым, используя свою ци.

Он не доверял ему. Доверие для Фан Яньтина было непозволительной роскошью.

Он доверял пяти управляющим, потому что прежний владелец тела годами наблюдал за ними. Он доверял Мечу Сорок Седьмому из-за его наивного характера и времени, проведенного вместе.

Но у него не было ни одной причины доверять Мечу Тридцать Первому.

Поэтому он решил не прикасаться к еде, которую тот принес. Однако он не мог с уверенностью сказать, что тот пришел со злым умыслом, поэтому не стал останавливать Меча Сорок Седьмого.

Видя, что старший брат не ест, Меч Сорок Седьмой не стал церемониться и, хватая пирожные по два сразу, продолжал уплетать их за обе щеки, запивая водой и пачкая одежду.

Когда Фан Яньтин «уснул», Меч Тридцать Первый явно расслабился и сказал Мечу Сорок Седьмому:

— Не торопись, ешь спокойно. Если тебе понравится, я в следующий раз попрошу домашних прислать еще.

Меч Сорок Седьмой серьезно ответил:

— А, тогда большое спасибо!

Фан Яньтин заметил, как дернулся уголок глаза Меча Тридцать Первого. Тот явно не ожидал такой прямолинейности.

Оглядев комнату, Меч Тридцать Первый спросил:

— Кстати, вы здесь живете только вдвоем с Мечом Двадцать Седьмым?

— Ага, мы только вчера переехали, — честно ответил Меч Сорок Седьмой.

— Хорошее место. Это Восточная Обитель Меча, да? — с завистью произнес Меч Тридцать Первый. — Не то что у нас — семь-восемь человек в одной комнатушке ютятся.

Меч Сорок Седьмой наконец-то доел все пирожные и, икнув, сказал:

— Ты тоже можешь здесь жить.

— Что? Правда? — оживился Меч Тридцать Первый. — Я тоже могу сюда переехать?

Меч Сорок Седьмой покачал головой:

— В следующий раз, на Совете по Мечу, просто укажи на ошибки управляющего Лю, и сможешь жить в большом доме.

Лицо Меча Тридцать Первого помрачнело. Фан Яньтин, лежавший на кровати, едва сдержал смех.

— Хе-хе… — смущенно засмеялся Меч Тридцать Первый и продолжил: — А управляющие сюда заходят?

— Нет, они же здесь не живут. Зачем им сюда приходить? — уверенно ответил Меч Сорок Седьмой.

— Тоже верно, тоже верно… — поддакнул Меч Тридцать Первый.

Они еще немного неловко поболтали, и, когда начало темнеть, Меч Тридцать Первый поднялся, чтобы уйти.

Как только он вышел, Меч Сорок Седьмой подошел к кровати Фан Яньтина и, достав откуда-то еще одно пирожное, спросил:

— Старший брат, ты точно не голоден? Я тебе одно оставил.

«Хм, у парня все же есть совесть», — подумал Фан Яньтин.

Он открыл глаза и улыбнулся, но пирожное не взял:

— Я не голоден. Ешь сам.

…

Ночь.

Меч Сорок Седьмой, наконец-то наевшись досыта, был доволен. Однако радость его была недолгой.

Переев, он заработал расстройство желудка и начал бегать в уборную так часто, что, казалось, на усадьбу напали.

Спустя какое-то время Меч Сорок Седьмой, побледнев, подошел к Фан Яньтину:

— Старший брат, у меня живот болит…

Фан Яньтин опешил:

— Ну болит и болит. Что я могу сделать? Иди в уборную.

— Там занято.

Эти два слова ошеломили Фан Яньтина. Он даже не знал, что сказать.

Спустя мгновение он пришел в себя:

— Тогда иди на улицу.

В Восточной Обители Меча была своя уборная. Если она занята, логично было бы просто сходить в другое место.

— Я испачкал одежду, когда ел, постирал, а она еще не высохла… — с каким-то странным выражением лица проговорил Меч Сорок Седьмой.

Фан Яньтин побледнел, понимая, что парень вот-вот не выдержит. Только бы не здесь!

Он бросил ему свою верхнюю одежду и с напряжением наблюдал, как Меч Сорок Седьмой, натягивая ее и прижимая колени друг к другу, поспешил к выходу.

К облегчению Фан Яньтина, Меч Сорок Седьмой наконец покинул Восточную Обитель Меча.

В этот момент по всей Усадьбе Бога Меча разнесся лязг металла.

Лицо Фан Яньтина изменилось. Нападение!