Глава 1.2

Нань Чу никогда не судачила, не сплетничала, была холодна к окружающему миру.

Точно так же, как и он к ней.

В тот день они с Си Гу сидели в тени деревьев и вполголоса болтали. Прервал их Шэнь Гуанцзун:

— Си Гу, сходи, подправь макияж у тех актрис.

Реакция у Си Гу была мгновенной:

— Не пойду.

Шэнь Гуанцзун зашипел и, подбоченясь, насупился:

— Бунт, что ли?

Си Гу бросила взгляд в сторону группы актрис, опустила голову и промолчала.

Нань Чу мягко коснулась её головы:

— Что такое? Они тебя обидели?

— Нет…

— Тогда не капризничай. Сходи, поправь им макияж.

Си Гу нахмурилась:

— В группе ведь есть визажист…

— Просто помоги. Окажи мне услугу.

Девушка нехотя поднялась. Нань Чу снова погладила её по голове:

— Будь умничкой.

Через десять минут Си Гу вернулась.

— Ну? Что они тебе сказали? — спросила Нань Чу, прихлёбывая кофе.

Си Гу села рядом:

— Они… за спиной говорят о вас гадости.

Нань Чу едва не поперхнулась. Провела рукой по затылку Си Гу и усмехнулась:

— Ты, похоже, довольно преданная девочка.

— А вы... вы совсем не злитесь?

Она равнодушно пожала плечами:

— А зачем?

У всех людей разные сердца, разные лица.

И правда — Нань Чу было всё равно. В её взгляде не было ни обиды, ни злости. Только холод.

Си Гу показалось, что даже тёплое солнце за спиной стало холоднее.

— В этом мире, кроме смерти, всё остальное — мелочи.

— Си Гу, ты не сможешь закрыть рот другим. Так хотя бы закрой уши себе.

* * *

Под вечер актриса из той же компании, что и Нань Чу — Янь Дай, исполняющая роль третьей женской партии — неожиданно покрылась сыпью. Лицо вспухло, покраснело, зудело. Она прибежала к режиссёру с жалобами, едва не плача. А тот за последние дни и так измотался из-за срыва графика, и тут ещё это — сдерживаться уже не мог:

— Ты что, ела не пойми что? Хочешь быть актрисой — веди себя как профессионал!

— Но я ничего такого не ела! — всхлипывала Янь Дай.

— А что тогда? Почему у всех всё нормально, а у тебя одной такая реакция?

Янь Дай закусила губу, вся в обиде:

— Я только попросила ассистентку Нань Чу немного меня подправить! Больше ничего не делала!

Нань Чу взглянула на Си Гу. Та беспомощно развела руками — не виновата.

Ночью, когда отёк на лице Янь Дай усилился, Нань Чу вместе с Шэнь Гуанцзуном повезли её в больницу.

После осмотра врач поставил диагноз — аллергия на пыль.

— Ты что на себя намазала? — строго спросил он.

Янь Дай разрыдалась:

— У-у-у…

Врач нахмурился:

— Подумаешь... Помажешь мазью — через пару дней всё пройдёт. Чего реветь?

Янь Дай тут же замолчала, всхлипнула пару раз:

— Точно?

— Конечно! — отмахнулся врач и закатил глаза.

Шэнь Гуанцзун схватил Си Гу за локоть и потащил в коридор:

— Ты ей что на лицо намазала?!

— Ничего! — испугалась та.

— Не ври мне! — взревел он, уперев руки в бока. Глаза сверлили, пальцем тыкал, как при допросе. — Ты совсем не боишься работу потерять?!

Си Гу окончательно растерялась, глаза защипало от слёз:

— Я правда ничего такого не делала! Вы же сами сказали — подправить макияж, вот я и подправила! Может, у неё просто аллергия на косметику?!

Не успела договорить, как кто-то мягко потянул её за руку — оттащил в сторону. Нань Чу прислонилась к стене, в её спокойном взгляде не было ни тени паники. Но слова она адресовала не Си Гу — Шэнь Гуанцзуну:

— Не надо сразу искать, на кого свалить вину. Я верю ей.

Си Гу оказалась в стороне, откуда открывался вид на весь коридор. В конце коридора стояла одинокая фигура.

Мужчина в повседневной военной форме. Высокий, плечистый, как сосна — стоял, прислонившись к стене. Лицо терялось в полумраке, вокруг него клубился сигаретный дым. Он медленно выдыхал и смотрел в пустоту.

Порыв ветра прошёлся по коридору, и дым пополз в сторону девушек.

Шэнь Гуанцзун не унимался:

— Да вы обе сговорились, что ли?!

Си Гу, всхлипывая, всё ещё пыталась оправдаться:

— Правда, это не я… Хотите — проверьте мою косметичку!

А Нань Чу вдруг замерла.

Её взгляд устремился туда, в конец коридора. Мужчина потушил сигарету, достал новую, зажал её губами и чиркнул зажигалкой. Вспышка света — и снова тьма. Только крошечная искра тлела на кончике, как звёздочка в ночи.

Он всё так же лениво облокачивался на стену, крутя зажигалку в пальцах, будто кого-то ждал.

Шэнь Гуанцзун никак не мог добиться ясности. Хоть и понимал, что Си Гу вряд ли бы рискнула на такое, но всё равно что-то внутри зудело. Вздохнув, он потащил девчонку обратно — извиниться перед Янь Дай, мало ли что.

Нань Чу осталась у двери. Несколько секунд — тишина. Мужчина не двигался.

Только она хотела уже развернуться, как за спиной раздалось:

— Капитан Линь!

Нань Чу обернулась.

По пустому коридору застучали каблуки.

Женщина в белом халате — врач — вприпрыжку направилась в ту сторону. Мужчина был выше её почти на голову. Она вскинула лицо и мягко улыбнулась:

— Ты долго ждал?

Он наконец отлепился от стены, шагнул вперёд — и в полутьме проступили его черты.

Светлая, чистая, правильная внешность. Стройный, подтянутый. Лицо — немного худощавое, с чёткими линиями. Короткая стрижка, выразительные брови, глубоко посаженные глаза, лёгкий изгиб в уголках, прямой нос. Униформа подчёркивала угловатую, почти грубую линию подбородка.

А когда он, будто между делом, отпускал шутку — глаза прищуривались, в голосе появлялась лёгкая насмешка, и невозможно было понять, что у него на уме.

В нём уживались и расслабленность, и строгость — при этом не противореча друг другу.

Линь Лусяо затушил сигарету и, не глядя, бросил в урну. Руки сунул в карманы:

— Я только что пришёл.

Хрипловатый голос расплывался в тусклом коридоре, будто приглушённый стенами.

— Опять в форме?

— Только с совещания.

Женщина засмеялась:

— В ней тебе даже лучше. Пошли, я провожу.

Их шаги постепенно стихли вдалеке.

Нань Чу опустилась на корточки, достала сигарету, закурила, медленно затянулась. Задрала голову к потолку, выпустила в воздух дымное кольцо, уставилась, как оно растекается, растворяется.

«Как быстро летит время», — подумала она.

Уже пять лет прошло.