Глава 18. Красноречие

Хотя Сун Цзывэнь не знал, что произошло, он потерял лицо перед столькими людьми, и ему было некуда деваться от стыда.

Подняв глаза, он увидел Му Синь и понял, что это, скорее всего, ее рук дело. Но рядом с ней был Четвертый господин, поэтому ему пришлось подавить свой гнев.

Не обращая внимания на свое побагровевшее лицо, Сун Цзывэнь подошел к Сун Циннаню, чтобы успокоить его, и спросил:

— Папа, не сердитесь. Что все-таки случилось?

К этому времени Сун Циннань тоже пришел в себя и понял, что его реакция была чрезмерной. Он глубоко вздохнул:

— Госпожа Му сказала, что в сотрудничестве нашей семьи с «Лазурным строительством» произошел несчастный случай со смертельным исходом, и компенсация не была выплачена. Это правда?

— Господин Сун, вы даже не рассказали дяде Сун о таком важном деле? — Му Синь с недоумением посмотрела на Сун Цзывэня.

Тот с виноватым видом не смел взглянуть на нее.

Он действительно не доложил об этом отцу.

Слегка кашлянув, Сун Цзывэнь, скрепя сердце, объяснил:

— В этом инциденте нет вины нашей Группы Сун. Мы договорились о компенсации с семьей погибшего, но они внезапно нарушили слово, и нам пришлось прибегнуть к некоторым особым методам.

— Интересно, что за «особые методы» у вашей компании? — внезапно вмешался до сих пор молчавший Юй Цзин.

Словно лишившись дара речи, Сун Цзывэнь открыл рот, но не произнес ни звука.

По его поведению все поняли, что слова Му Синь были правдой.

Сун Циннань глубоко вздохнул, чувствуя, что окончательно опозорен.

Он подошел к Юй Цзину и сказал:

— Господин Юй, мне очень жаль. Это моя вина, я плохо воспитал сына, раз возникла такая проблема.

— Председатель Сун шутит. Извиняться вам нужно не передо мной, — Юй Цзин холодно взглянул на него, и его слова задели за живое.

Хотя Сун Циннань был недоволен, он не смел перечить Юй Цзину.

Ему пришлось смиренно спросить:

— Я лично улажу последствия этого дела. А что насчет сотрудничества Группы Юй с Группой Сун…

— Я вижу искренность председателя Сун. Приятного сотрудничества, — цель сегодняшнего визита была достигнута, и Юй Цзин потерял интерес к дальнейшим разбирательствам. В конце концов, это был лишь первый шаг.

Пышный банкет подходил к концу. Шумное застолье со звоном бокалов утомило Му Синь, в ее глазах появилась усталость, но на изящном лице по-прежнему играла подобающая случаю улыбка.

— Что? Уже не выдерживаешь? — Юй Цзин с интересом покачивал бокал с красным вином. В свете ламп вино переливалось рубиновыми оттенками, источая тонкий аромат, похожий на румянец, разлившийся сейчас по щекам женщины.

Хотя Му Синь добросовестно играла роль красивого украшения рядом с Юй Цзином, она все же выпила немало, и на ее обычно холодном лице проступил легкий румянец, придававший ей особое очарование.

— Нет. Пока я не увижу, как эти подонки падут в ад, я не сдамся, — Му Синь крепко стиснула зубы, словно хотела вырвать кусок плоти у Сун Цзывэня.

Эта всепоглощающая ненависть вызвала у Юй Цзина усмешку. Он наклонился и легонько коснулся губами ее сладких губ.

Когда у Му Синь от поцелуя пошла голова кругом, мужчина уже отстранился. Он снял сшитый на заказ пиджак и ослабил галстук, который носил весь день. Обычно строгий мужчина теперь выглядел немного необузданно, и Му Синь вынуждена была признать, что внешность у него была превосходной.

Она постаралась унять бешено колотящееся сердце. Это всего лишь сделка.

Юй Цзин накинул пиджак ей на руки, и до нее донесся свежий мятный аромат мужчины.

Стоявший у машины помощник Шэнь Цзе был немного удивлен. Обычно сдержанный президент редко вел себя так вызывающе. Похоже, в будущем к госпоже Му нужно будет относиться получше.

— Садись в машину! Поедешь со мной, — Юй Цзин взглянул на Му Синь, которая выглядела довольно послушной, обнимая пиджак.

Шэнь Цзе почтительно открыл дверь:

— Госпожа Му, прошу…

Му Синь немного помедлила:

— Четвертый господин, я пока не хочу возвращаться, я…

Мужчина, стоявший перед Му Синь, нахмурился. Так поздно, а эта женщина еще и выпила немало.

— Ты должна знать свое место, — лицо Юй Цзина похолодело.

Му Синь прикусила алые губы:

— Мое положение ведь позволяет мне иметь некоторую свободу?

— Ты думаешь, она у тебя есть? Сегодня я даю тебе шанс, но завтра тебе лучше самой послушно прийти, — Юй Цзин не хотел давить на нее слишком сильно, но это не означало, что у нее есть такая вещь, как свобода.

Помощник все еще стоял рядом. Му Синь смущенно отвела взгляд, выпрямив спину:

— Я завтра…

— У тебя нет права отказываться. Либо ты придешь завтра, либо… — Юй Цзин наклонился к Му Синь и прошептал ей на ухо: — Разбирайся с Сун Цзывэнем сама.

Му Синь поняла, что это был властный приказ, которому нельзя было отказать. С того момента, как она подписала тот двухлетний контракт, пути назад не было. Раз так… пусть эти люди помучаются в аду!

— Хорошо, я завтра после работы найду… найду тебя, — сказав это, Му Синь развернулась и ушла, не оглядываясь. Перед Четвертым господином у нее давно не осталось гордости.

Шэнь Цзе ошеломленно смотрел ей вслед. Он впервые в этом кругу видел любовницу, бросившую своего покровителя. Он тихо спросил:

— Президент, президент, вы сядете в машину? — Ему хотелось провалиться сквозь землю.

Юй Цзин с холодным лицом взял свой пиджак и, согнув длинные ноги, сел в машину.

— Шэнь Цзе, в этом месяце ты лишаешься премии.

Закрывая дверь машины, помощник Шэнь вздрогнул. Он так и знал, что наблюдать за играми президента небезопасно.

Ушедшая Му Синь, конечно, не знала, что помощник Шэнь лишился премии из-за мелочности начальника. Она стояла на обочине, и ночной холодный ветер бил в ее худые плечи.

Слегка опьяневшая, она остановила такси. Сейчас она могла поехать разве что к Гу Сиси, с которой дружила с детства. После того как она все потеряла, только эта лучшая подруга навещала ее в тюрьме.

— Водитель, в Хуажань Интернешнл, — на лице Му Синь все еще был румянец.

— Садитесь вперед, сзади у меня много багажа. Это последний рейс на сегодня, я собирался отвезти эти вещи домой, — водитель сидел впереди, его лицо было скрыто в тени, выражения не разобрать.

В обычной ситуации Му Синь, конечно, заподозрила бы неладное, но, будучи слегка пьяной, она потеряла бдительность и рассеянно села в машину.

Машина ехала плавно, навевая сонливость. Водитель видел, что она хорошо одета и только что вышла из отеля, но при этом у нее не было своей машины.

— Госпожа, так поздно, а вы еще не дома?

— Угу… — неосознанно ответила Му Синь. Усталость навалилась на нее. Водитель ехал очень медленно, и Му Синь чуть не уснула.

Водитель время от времени заговаривал с Му Синь. Когда они проезжали по участку дороги со сломанными фонарями, жирная рука легла на ее нежное бедро.

Му Синь вздрогнула, ее сознание прояснилось. Она уже не была той наивной девочкой, какой была до тюрьмы.

— Что вы делаете? — Му Синь резко оттолкнула руку водителя.

— Чего притворяешься! Так легко оделась, значит, неудовлетворенная, да? — Водитель показал свое сальное, похотливое лицо, и его жирная рука потянулась к внутренней стороне ее бедра.

Му Синь покраснела от гнева. За всю свою жизнь она никогда не сталкивалась с такими мелкими людишками.

Ее длинная нога наступила на его «свиную лапу», лежавшую на педали газа. Водитель вскрикнул от боли.

— Если не уберешь свою свиную лапу, мы вместе отправимся в ад!

Машину заносило из стороны в сторону. Дорога была старой, ограждение в этом месте было сломано, и машина несколько раз чуть не скатилась вниз по склону.

Говорят, отчаянному море по колено. Водитель не ожидал, что эта хрупкая на вид женщина будет так отчаянно хвататься за руль, не боясь смерти.