Глава 1. Часть 1

На седьмой год после начала апокалипсиса русла рек потрескались, колодцы пересохли, и на иссушенной земле остались только мутировавшие растения, жадно искавшие добычу. Несмотря на это, беспощадное солнце, подобно огненному шару, продолжало палить землю.

Казалось, что Создатель действительно не собирался оставлять людям никакого шанса на выживание. Жаркое солнце появилось всего несколько месяцев назад, но казалось, что прошла целая вечность, и оно забрало с собой все источники жизни.

Разве не Создатель создал всё это?

Юнь Цзянь пряталась в стометровой канаве, в пяти-шести метрах от мутировавшего дерева, и смотрела на солнце.

Она умирала.

Отдав большую часть своих припасов за возможность проехать на попутной машине к источнику воды, её бросили здесь, потому что попутчики «нашли» больше воды, и в машине больше не было места для неё.

У неё не осталось ничего, что можно было бы украсть, поэтому её просто бросили.

Её тело было истощено, и она не могла уйти отсюда самостоятельно. Оставалось только доползти до тени и ждать медленной, относительно безболезненной смерти.

Юнь Цзянь понимала, насколько нелепо это выглядит, но если бы был шанс выжить, кто бы захотел встретиться со смертью?

В её голове проносились воспоминания о страданиях, которые она и многие другие обычные люди пережили. Она сравнивала их с беззаботной жизнью главных героев оригинального романа, о котором узнала незадолго до смерти.

Хотя Юнь Цзянь была на грани смерти и знала, что является лишь одним из многих второстепенных персонажей в истории главных героев, её сердце было на удивление спокойно, как будто это был желанный конец.

Но, делая последний вздох, Юнь Цзянь всё же ощутила бесконечную тоску и обиду.

Она не хотела быть персонажем, описанным всего несколькими словами, чья жизнь уместилась в паре строк!

Она хотела быть обычным человеком, свободным от оков сюжета!

Через какое-то время, когда температура немного спала, к этому месту пришли двое людей, закутанных в серую одежду. Они ловко перешагнули через скелеты, давно слившиеся с землей, и муравьиные гнёзда, созданные мутировавшими насекомыми, и подошли к ещё относительно свежему трупу.

Костлявые руки умело избегали заражённых и гниющих участков кожи, осторожно снимая с тела остатки одежды и два пакета почерневшего печенья с прогрызенной насекомыми упаковкой.

— Ткань довольно хорошая, жаль, что мало вещей.

— Мы опоздали.

— Как бы то ни было, мы не зря пришли.

— Да, пошли скорее за водой.

Они быстро пришли и быстро ушли, оставив тело лежать в тени. Вскоре по нему снова начали ползать муравьи. На нетронутых насекомыми участках кожи смутно виднелись уродливые шрамы — символы перенесённых страданий.

— Уважаемые пассажиры, поезд скоро прибывает на станцию Синьу. Просим пассажиров, следующих до станции Синьу, подготовить свои вещи и приготовиться к выходу.

— Уважаемые пассажиры, поезд скоро прибывает на станцию Синьу. Просим пассажиров, следующих до станции Синьу, подготовить свои вещи и приготовиться к выходу.

Когда зажегся свет, Юнь Цзянь открыла глаза и села. Рука инстинктивно потянулась за оружием, но наткнулась на пустоту.

Сердце ёкнуло. Выработанная годами бдительность мгновенно привела Юнь Цзянь в чувство. Она быстро осмотрела окружающую обстановку и приняла защитную позу.

Однако перед ней предстал светлый и чистый вагон спального поезда, знакомый и в то же время чужой. Напротив, через узкий проход, молодой человек собирал свой рюкзак.

До её ушей доносились звуки из вагона — хаотичные, но различимые по эмоциональной окраске. Ожидание, радость, спокойствие… Но не страх и не подавленность.

Это не дикая местность, и её никто не спас.

Температура комфортная, в воздухе нет пыли.

Юнь Цзянь посмотрела на свою одежду и целые руки. Непривычно, но это определённо её руки.

На мгновение Юнь Цзянь растерялась, но быстро сообразила, что произошло.

Она переродилась.

Судя по всему, это произошло до начала апокалипсиса, в поезде, когда она ехала со своим парнем Чжэн Жуем знакомиться с его семьёй.

Молодой человек напротив, привлечённый её движениями, бросил на неё несколько взглядов, а затем снова опустил голову, продолжая собирать вещи. Он любезно напомнил ей о приближающейся остановке.

Юнь Цзянь застыла на секунду, а затем сильно ущипнула себя.

Больно.

Это не сон, она действительно переродилась.

Ещё ничего не случилось. Она не встречалась с семьёй Чжэн Жуя, не обручалась с ним. Дедушка Мин, который её любил, ещё жив, и Мин Хэ… тоже жив.

Ещё не было внезапных проливных дождей, заражения, землетрясений, палящего солнца, ледяного холода, голода и войны!

Мысли в её голове путались, воспоминания о пережитом в апокалипсисе сменялись осознанием нереальности происходящего. В голове царил хаос.

Но её взгляд упал на небольшую сумку, которая упала на пол, когда она вставала.

Это была новая сумка, купленная ею до апокалипсиса. Она стоила ей полгода зарплаты и считалась дорогой роскошью.

Цвет и фасон сумки были её любимыми. Когда она носила её на работу, коллеги завидовали и хвалили её, что немного тешило её скрытое тщеславие.

Но теперь, увидев сумку, Юнь Цзянь прежде всего подумала о том, что этот аксессуар стоимостью пятьдесят-шестьдесят тысяч юаней в хаосе апокалипсиса можно было обменять только на ящик булочек.

Звучит невыгодно, но в те времена ничто не ценилось так дорого, как человеческая жизнь, и всё, что могло её продлить, естественно, имело огромную ценность.

А это всего лишь сумочка, какой бы дорогой она ни была. Её «ценность» сохранялась лишь в самом начале апокалипсиса. Позже, даже сумка за миллион не стоила бы и куска хлеба.

Сейчас же сумка цела, и её, конечно, нужно забрать. Возможно, позже её удастся обменять на ящик булочек.

Даже если не обменивать, её можно оставить на память, ведь это был подарок самой себе на день рождения, купленный на сэкономленные за полгода деньги.

Но самое главное — то, что должно было находиться внутри.

Мысли Юнь Цзянь лихорадочно проносились в голове. Она без колебаний подняла сумку.

Но движения её были уже не такими ловкими, как сразу после пробуждения, а скорее напоминали движения старухи или человека с болезнью костей.

Молодой человек, уже собравший свои вещи, не спешил выходить и украдкой наблюдал за женщиной, с которой почти не общался с момента посадки в поезд. Она была очень красива. Её каштановые локоны были небрежно собраны, а искусный утренний макияж всё ещё выглядел безупречно. Длинные ноги, выглядывающие из-под подола юбки, были стройными и прямыми, а телесные чулки создавали эффект идеальной кожи без единого изъяна.