Глава 1. Благотворительный аукцион

Лето в Шаньши в этом году выдалось особенно жарким.

Над асфальтом поднималось марево, и казалось, что предметы впереди вот-вот растворятся в дрожащем воздухе.

Пешеходов на улицах было мало — немногие решались выходить на такую жару.

Лишь неумолчный стрекот цикад действовал на нервы, усиливая ощущение зноя.

Но всегда найдутся те, кто вынужден, рискуя здоровьем, трудиться под палящим солнцем, обливаясь потом и мечтая скинуть одежду. И в то же время, разумеется, всегда найдутся и те, кто под благовидными предлогами сорит деньгами в прохладных помещениях, где кондиционеры работают так сильно, что приходится накидывать пиджак, чтобы не замерзнуть.

В самом престижном и роскошном районе Шаньши стояло здание. Вернее, называть его просто зданием было бы неправильно — это было настоящее архитектурное сооружение.

Оно было построено в классическом европейском ретро-стиле, выглядело старинным и элегантным.

Говорили, что это здание было построено на средства одного богача по фамилии Сюй (или, как сказали бы сейчас, «нувориша») еще в те времена, когда эта часть Шаньши была французской концессией.

Позже у этого нувориша родились два сына и дочь. После его смерти здание перешло к его любимой младшей дочери.

Во время войны эту дочь отправили за границу, но она по-прежнему думала о родине. После начала политики реформ и открытости она вернулась в Китай, полная решимости посвятить себя служению стране. В порыве великодушия она пожертвовала это старинное здание государству.

Конечно, это всего лишь слухи, документальных подтверждений нет, так что не стоит углубляться.

Одно можно сказать наверняка: у этого здания богатая история.

Его интерьер много раз реконструировали и обновляли, каждый раз тратя огромные суммы, но всегда находились частные предприниматели, готовые вкладывать в него такие деньги.

Без сомнения, это место обладало высоким статусом, и с ним нельзя было не считаться.

Будучи одним из символов Шаньши, оно, хотя и заявляло о своей открытости для всех, с тех пор как стало лучшим элитным клубом города, принимало только самых высокопоставленных и знатных представителей высшего общества со всего мира.

У этого здания было красивое название — «Синий».

Сегодня, этим жарким летним вечером, в большом зале клуба «Синий» собралась толпа тех самых нуворишей, которым завидуют и которых ненавидят все обычные люди.

**

— Следующий лот предоставлен госпожой Уй Нюлан, президентом Гонконгской компании «Хэнцзя». Это нефритовый браслет.

— Он обладает высокой прозрачностью, имеет форму полукольца, сверкает яркой изумрудной зеленью с желтоватыми вкраплениями. Диаметр около 58,8 мм, ширина около 12,5 мм, толщина около 6,6 мм. Экспертиза подтвердила, что это натуральный нефрит без полимерной обработки, превосходного качества.

— Стартовая цена этого нефритового браслета — сто пятьдесят тысяч. Начинаем торги.

— Двести тысяч.

— Триста тысяч.

...

— Пятьсот тысяч!

— Пятьсот тысяч раз, пятьсот тысяч два, пятьсот тысяч три! Пятьсот тысяч, продано!

— Поздравляем номер тридцать пять с приобретением этого изысканного нефритового браслета!

С места поднялся мужчина. С легкой улыбкой он прижал руку к груди и слегка поклонился — жест истинного джентльмена.

Во взглядах всех присутствующих, и мужчин, и женщин, читалось более или менее выраженное удивление. Кроме того, в чьих-то глазах промелькнуло восхищение, в чьих-то — презрение и насмешка, а в глазах некоторых женщин, естественно, — обожание.

Потому что перед ними стоял очень элегантный, чрезвычайно красивый и утонченный молодой человек лет двадцати с небольшим.

У него была светлая кожа, стройная фигура, он казался немного худощавым, но это ничуть не портило его внешности.

Кто-то в зале зашептался:

— Кажется, это сын семьи Цюй из Уши?

— Ты имеешь в виду Цюй Чи, сына Цюй Ичэна?

— Разве нет? Выглядит очень знакомо…

— Говорят, сын Цюй Ичэна еще учится. Цюй Ичэн редко выводит его в свет, мало кто его знает.

...

Пока публика приходила в себя после появления этого изящного юноши, на сцене уже начался аукцион следующего лота.

— Следующий лот — комплект ювелирных украшений от известного итальянского ювелирного дома Gianmaria Bellati, включающий колье, брошь и серьги.

— Украшения выполнены в виде переплетенных золотых виноградных лоз. Лицевая сторона украшена бриллиантами классической огранки (60 граней) и рубинами виноградного оттенка, закрепленными на 18-каратном желтом золоте. Длина колье — 38 см, длина броши — 5,3 см, длина серег — 3,9 см.

— Стартовая цена — шестьсот тысяч. Начинаем торги.

— Восемьсот тысяч! — первый же голос после паузы ошеломил зал. Цена сразу подскочила на двести тысяч — похоже, кто-то был настроен решительно.

— Номер сорок восемь предлагает восемьсот тысяч. Есть ли предложения выше?

— Девятьсот тысяч! — номер шесть.

Вскоре в зале остались только два голоса — номер сорок восемь и номер шесть.

Казалось, номер шесть решил потягаться с номером сорок восемь. Они продолжали поднимать ставки, пока номер сорок восемь, раздосадованный, не стиснул зубы и не топнул ногой.

— Пять миллионов!

— Номер сорок восемь! Номер сорок восемь предлагает пять миллионов! Пять миллионов! Есть ли предложения выше?! — голос ведущей даже слегка задрожал от волнения.

Пять миллионов за колье, брошь и пару серег. Пусть даже с бриллиантами классической огранки и рубинами, для обычного человека это была непостижимая, шокирующая сумма.

Конечно, даже среди присутствующих были те, кто не мог понять, почему господин под номером сорок восемь так упорно стремился купить этот комплект за такую высокую цену.

Пять миллионов! Ха, за эти деньги можно было купить отличный бриллиант в пять-шесть карат. Зачем платить столько за 18-каратное золото и мелкие бриллианты?

Неужели все дело в «благотворительности»?

После ставки в «пять миллионов» в зале воцарилась тишина.

Ведущая взволнованно произнесла:

— Больше нет желающих? Пять миллионов раз, пять миллионов два... Постойте!

Ведущая внезапно замолчала. В зале стало абсолютно тихо. Она прижала руку к наушнику в левом ухе, некоторое время слушала, затем явно изумилась — ее зрачки расширились от удивления.

После минутного замешательства она слегка кивнула, подняла микрофон и объявила:

— Только что нам в студию позвонил один господин и предложил за этот комплект десять миллионов!

Наступила полная тишина.

Самодовольная улыбка мгновенно исчезла с лица господина под номером сорок восемь. Он то бледнел, то покрывался красными пятнами от смущения и досады, а через мгновение его лицо стало землисто-серым.

И неудивительно: он был так уверен, что лот достанется ему, но кто-то решил помешать его планам, нанеся сокрушительный удар именно тогда, когда он уже решился на огромные траты. Теперь он оказался в неловком положении: отступать было стыдно, а продолжать — невозможно.

Когда присутствующие опомнились, все взгляды устремились на господина под номером сорок восемь.

Он выглядел растерянным, не зная, как выйти из этой ситуации.

Десять миллионов?! Шутка ли? Что он, с ума сошел?