Мерита старалась не паниковать, когда в ее крошечном космическом корабле завыла сирена, предупреждающая об опасности. Она нажимала на приборы управления руками и четырьмя фиолетовыми щупальцами. Мерита уставилась на голубую планету перед собой, заполнявшую изогнутый экран. Ее корабль был пойман на распадающейся орбите, его двигатели вышли из строя.
- Я сейчас разобьюсь, - прошептала она сама себе, ее щупальца подергивались. Фиолетовая кровь пульсировала под ее кожей.
Она вращалась вокруг примитивной планеты, жители которой на тысячи лет отстали от культуры жителей планеты, где жила Мерита. Это было не идеальное место для ночлега. Ей было бы трудно найти средства или материалы для ремонта своего корабля.
Но у нее не было выбора. Крах был неизбежен. Все, что она могла сделать, это надеяться, что они были добрыми людьми. Она откинулась на спинку сиденья и приготовила свой корабль к аварийной посадке. Пройдет еще несколько часов, прежде чем ее корабль войдет в контакт с атмосферой этой планеты и начнет снижаться.
***
Колеса кареты застучали по проселочной дороге, унося меня к новому началу.
Я выглянула из окна кареты на унылую пустошь. Туман все еще держался, несмотря на то, что солнце уже поднялось, и время было ближе к полудню. Безмятежные овцы паслись на зеленых полях, не обращая внимания на серость, пытающуюся поглотить их. Я почувствовала нервный трепет.
Я вглядывалась в дорогу, пытаясь разглядеть Кенсингтон, школу-интернат, в которую меня отправили родители. Билли сопровождал меня. Сначала в поезде, в котором мы ехали на запад от Лондона. А теперь в карете. Следующие несколько месяцев я проведу в школе.
Я была потрясена, когда мне сказали, что я уезжаю. Я думала, что моих наставников было достаточно для моего образования, но мой отец хотел, чтобы я больше общалась, подружилась с девочками и наладила связи для взрослой жизни. Это было пугающе. Я ненавидела знакомиться с новыми людьми. Я никогда не чувствовала себя комфортно при новых знакомствах. А это совершенно новая школа...
Шестнадцати лет было недостаточно, чтобы подготовиться.
Я нервно сжимала сумочку в пальцах, пока экипаж ехал по изгибу дороги. Сквозь туман на холме появилось здание, размытое дымкой. В окнах горел свет, веселый на фоне унылой осенней сельской местности. Зеленая лужайка покрывала пологий склон холма, усеянный широкими дубами. Гравий хрустел под колесами кареты, когда она подъезжала к входу в школу.
Мое сердце затрепетало еще сильнее. Я глубоко вздохнула, мои маленькие груди напряглись под тугим корсажем. Моя рука нащупала на сиденье шляпку. Она была темно-красного, почти черного цвета и подходила к моему темному дорожному платью. Я натянула шляпку на голову и завязала ее на затылке, мои светлые косички торчали наружу.
Я надеялась, что никто не сочтет мою прическу детской. Мне нравился простой стиль, но в последнее время моя мать стала его критиковать. Я прикусила нижнюю губу, когда мы подъехали ближе. Издалека это выглядело как поместье графства, но вблизи оно было огромным, залы тянулись в обоих направлениях, этажи поднимались один за другим. Всего было шесть этажей.
Лошади заржали, когда Билли остановил экипаж перед дверями. Горничная в черном платье, белом фартуке и чепце ждала, сложив руки перед собой. Когда грум спешился, его ботинки захрустели по гравию. Он открыл дверь, и его грубое лицо одарило меня успокаивающей улыбкой.
- Юная мисс. - Сказал он, протягивая мне руку.
Я положила свою левую руку в перчатке в его мозолистую ладонь и вышла из экипажа.
- Спасибо тебе, Билли.
Он постучал костяшками пальцев по лбу, затем забрался в экипаж, чтобы забрать мой багаж, пока я подходила к горничной, снимая перчатки. Она присела в реверансе, на ее веснушчатом лице появилась улыбка. Я сглотнула, борясь с желанием разгладить юбку.
- Что ж, как приятно принять тебя, Генриетта, - улыбнулась горничная. - Я Дейзи. Ты последняя студентка, приехавшая на семестр. Я прослежу, чтобы твой багаж отнесли в твою комнату.
- Спасибо, Дейзи, - сказала я, надеясь, что мой голос не выдал моих нервов.
- Ты почти опоздала к началу семестра. Еще бы один день, и директриса была бы тобой недовольна.
Я сглотнула.
- Звучит строго.
- Да, так оно и есть. Заходи внутрь. Юная Табита отведет тебя к школьной медсестре на медосмотр.
- Физический? - Я моргнула.
- Ну, нам нужно убедиться, что ты в полном здравии, не так ли? Наш долг - заботиться о твоем теле так же, как и о твоем разуме. Но не забивай свою хорошенькую головку. Сестра Пейдж хорошо о тебе позаботится.
Я вздохнула и направилась к двери, мои ботинки на каблуках глухо стучали по полированным камням, скрепленным вместе, которые образовывали крыльцо. Я взялась за латунную ручку, и большим пальцем нажала на рычаг. Дверь со скрипом открылась внутрь, в хорошо освещенное фойе, высокие окна над головой пропускали много дневного света. Я не видела никаких признаков электричества.
Лондон освещался уже десять лет, но страна отставала от мегаполиса.
Девочка моего возраста, с огненными волосами, стояла в том, что могло быть только школьной формой — серая юбка, белая блузка, серый бант у горла, на ее веснушчатом лице была улыбка, ее огненные волосы волнами падали на лицо, в то время как голубые глаза мерцали самым озорным светом.
- Ты, должно быть, Этта, - просияла девушка. - Я Табита, твоя соседка по комнате.
- Этта? - Я выгнула бровь. - Боюсь, ты ошиблась. Меня зовут Генриетта.
- Это такое скучное имя. Я думаю, Этта лучше. - Просияла Табита. - Вот так я буду тебя называть.
Ее личность была такой сильной. Я нервно улыбнулась ей.
- Хорошо. - Её имя было слишком громким, и все же она назвалась Табитой? Почему не использовала правильное уменьшительное Табби от своего имени? Хетти или Этти было правильным уменьшительным от моего имени, а не Этта. Я чуть не назвала ее Табби, но застенчивость удержала меня.
- Я здесь уже неделю, - сказала Табита, - и побывала везде в этой школе. - Она взяла меня за руку. - Из подвала мы не должны подниматься до самого чердака. Боже, там так пыльно наверху.
Я вежливо кивнула ей и позволила вывести меня из фойе.
- Я видела такое! Почему то, я держу пари, что то что я видела, привело бы тебя в шок и добавило бы много румянца твоим щекам.
Я снова кивнула. Румянец на моих щеках? Разве испуг не возымел бы противоположного эффекта?
- Ты не поверишь, какие вещи здесь случаются ночью.
- Это что... Летающие призраки.
Табита громко рассмеялась.
- Нет, нет. Но я думаю, ты все поймешь, когда медсестра Пейдж проведет осмотр. Это... Личное…
- Разве не все проверки являются личными? – Спросила я. - Я бывала раньше у врача.
- Ну, тебе просто нужно будет это испытать. Это будет бодряще, вот что я тебе скажу. Бодряще и расслабляюще по очереди. - Что это значит? А Табита продолжала рассказывать: - Теперь мы все едим в большом зале на завтрак, обед и ужин, а пьем чай в наших гостиных. Здесь около сотни девушек, разделенных на четыре общежития, и у каждого общежития есть своя гостиная. Чай просто чудесный и это прекрасное время для отдыха и общения.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|