Глава 33. Ночной банкет (часть 1)

Днем Юань Чэньфэй направился прямиком в отель «Чанлин». Добравшись до холла на третьем этаже, он увидел Чан Мао, Хэйцзы и старину Гуань, которые сидели и непринужденно болтали.

Чан Мао, как всегда, был лощеным франтом в костюме и туфлях, начищенных до блеска. Увидев Юаня Чэньфэя, он с широкой улыбкой пошел ему навстречу: 

— Мы тебя только и ждали! Иди сюда, садись, выпей чаю.

Хэйцзы уже наливал Юаню Чэньфэю чай.

Хэйцзы и старина Гуань жили с Юанем Чэньфэем в одной комнате в общежитии — 402. Хэйцзы, как и предполагает его прозвище, был высоким и крепким парнем. В университете он был баскетболистом и, как и смазливый Чан Мао, привлекал девушек своим буйством гормонов. Поэтому они были прямыми конкурентами в комнате 402, и какое-то время их отношения были весьма натянутыми. Говорят, Хэйцзы даже пользовался своим физическим превосходством и бил Чан Мао. Однако однажды, когда Хэйцзы шел по улице, его сильно избили.

Как говорил Чан Мао: «Если я хочу разобраться с кем-то, зачем мне марать руки?»

Он действовал скрытно, и все знали, что это его рук дело, но никто не мог найти доказательств, привлечь его к ответственности было невозможно.

Интересно, что после этого случая Хэйцзы, чья голова раньше была словно деревянная колода, вдруг прояснилась. Он сам помирился с Чан Мао, и они стали хорошими друзьями. После выпуска он пошел работать к Чан Мао и стал его правой рукой. Сейчас он отвечает за внешние связи в компании.

Что касается старины Гуаня, то в те времена он был настоящим чудаком. Старина Гуань, настоящее имя которого Гуань Циншань, в старших классах был хулиганом, постоянно дрался и нарушал порядок. Учеба, естественно, шла из рук вон плохо.

Казалось бы, такому, как он, после окончания школы прямая дорога на улицу, чтобы стать главарем банды. Но в выпускном классе Гуань Циншань влюбился в девушку, причем с первого взгляда и по уши.

Вот тут-то и началось самое интересное. Старина Гуань как сумасшедший пытался ухаживать за девушкой, но та его совершенно игнорировала. Девушка была лучшей ученицей в школе и от всего сердца презирала такого двоечника, которому была уготована участь мелкого бандита. Как она могла ответить на его ухаживания? Поэтому, как ни старался Гуань, девушка не соглашалась. В конце концов, доведенная до отчаяния, она сказала: «Я собираюсь поступать в Цзяндунский университет. Если ты действительно меня любишь, то поступи туда и жди меня».

И старина Гуань воспринял эти слова всерьез.

Он начал усердно учиться. Все считали, что он бредит и строит воздушные замки, но, как ни странно, всего за год Гуань Циншань действительно поступил в этот довольно престижный университет.

Неожиданность произошла именно в этот момент.

Отличница не поступила.

Хотя она и не поступила, девушка прониклась чувствами к старине Гуаню и сказала, что готова быть с ним.

И вот тут наступил кульминационный момент.

Старина Гуань отказался.

Он ответил так: «Я всегда думал, что не создан для учебы, и моя жизнь закончится на улице. Ты вдохновила меня, заставила поверить в себя, показала мой потенциал. Я и представить себе не мог, что смогу добиться такого, и думаю, что могу достичь еще большего. Поэтому сейчас я не хочу отношений. Если ты действительно меня любишь, подожди меня четыре года».

Да, старина Гуань отказался.

Во имя учебы.

Более того, он даже попросил девушку ждать его четыре года.

Девушка не выдержала и на следующий год нашла себе парня. А старина Гуань все больше преуспевал в учебе и в итоге окончил университет с отличием. Сейчас он работает старшим научным сотрудником в исследовательском институте и, говорят, уже начал свой собственный проект.

Из всех четверых, живших в комнате 402, Юань Чэньфэй больше всего дружил со стариной Гуанем. Ему нравился парень, потому что он, как и Чэньфэй, был из тех, кто, выбрав путь, не сворачивает с него. В них обоих была эта упертость, целеустремленность, напористость.

Встретившись с ними, Юань Чэньфэй обнял Хэйцзы и старину Гуаня, а затем сел рядом с Гуанем.

— Полгода не виделись, да? В последний раз мы встречались на свадьбе старины Цуя, — сказал с улыбкой Чэньфэй.

— Не упоминай этого придурка старину Цуя, он развелся, — сказал старина Гуань, затягиваясь сигаретой.

— Всего полгода прошло, и уже развелся? С какой-то космической скоростью. Когда это случилось? — удивился Чэньфэй.

— Вчера, — вставил Хэйцзы. — Времена меняются. Старина Цуй — тюфяк, из него слова не вытянешь, да и трус он к тому же, ничего из себя не представляет. Его жена — шалава, давно его терпеть не могла. Видя, что появились небожители, и не смысла сидеть с этим болваном, она ушла к какому-то толстосуму в любовницы.

— Значит, во всем виноваты небожители? — спросил Юань Чэньфэй.

— Да без небожителей он бы все равно ничего не добился. Неудачник всегда останется неудачником, а победитель всегда будет победителем, — многозначительно произнес Чан Мао.

Юань Чэньфэй посмотрел на него.

Было видно, что Мао говорил это с некоторым высокомерием.

Старина Гуань же пропустил эти слова мимо ушей, никак на них не отреагировав.

Подумав, Чэньфэй сказал:

— Судя по твоему тону, Чан, ты неплохо устроился?

— Вроде того. Времена меняются, и нам всем нужно к ним приспосабливаться, не так ли? — Чан Мао придвинулся ближе и посмотрел на Юань Чэньфэя. — Не буду скрывать от тебя, Фэйцзы. Я — Святой рыцарь пятого уровня. А ты?

Рыцарь — один из четырех классов воин, но называется он просто рыцарь, без всяких «святых». Чан Мао самовольно добавил себе титул, чтобы звучало более внушительно.

— Пятый уровень… — Юань Чэньфэй обдумал этот уровень. — За такое короткое время подняться до пятого уровня… Наверное, ты ни минуты не сидел без дела всю прошлую неделю?

— Вполне нормально, — скромно ответил Чан Мао, но в его тоне сквозило самодовольство.

— Тогда почему ты решил сегодня устроить встречу? Не боишься потерять время? — с улыбкой спросил Чэньфэй.

Мао тоже рассмеялся:

— Какое потерять время? Это же не настоящая игра, нужно же отдыхать, жить. Нельзя же целыми днями только монстров убивать. К тому же, старые друзья встретились, поболтать, вспомнить прошлое, почему это называется потерей времени?

— Да ладно тебе, Чан, кто же не знает твоих хитростей? — усмехнулся старина Гуань. — Говори уж, зачем ты нас всех собрал?

— Ну что ты, мы же просто по-дружески собрались, зачем сразу думать, что у меня есть какая-то цель? — возмутился Мао.

Юань Чэньфэй посмотрел на него искоса:

— Ты говоришь, что у тебя нет цели? Хорошо, тогда сегодня будем только вспоминать прошлое, ни о чем другом не будем говорить, договорились?

Чан Мао поспешно сложил руки:

— Ладно, ладно, сдаюсь, доволен? Наш великий доктор Юань, ты же психолог, тебе виднее. С тобой можно говорить все, что угодно, только не врать, ты сразу раскусишь, и мне некуда будет деваться. Хорошо, я скажу, только не злись.

Он сказал, что сам все расскажет, но при этом бросил взгляд на Хэйцзы. Тот подхватил:

— На самом деле ничего особенного. Все знают, как обстоят дела сейчас. Времена меняются, ситуация становится все более напряженной, и никто не знает, что будет дальше. Чтобы выжить в таких условиях, жить, а тем более жить хорошо, полагаться только на себя — это точно не выход. Нужно объединяться! В единстве сила, верно?

Юань Чэньфэй понял, к чему он клонит:

— То есть ты предлагаешь нам сплотиться вокруг нашего дорогого однокурсника Чан Мао, сформировать сильный и сплоченный коллектив, чтобы подготовиться к будущим сложностям?

— Эй, эй, Фэйцзы, мы же с тобой не враги? Зачем ты так говоришь? — Чан Мао постучал по столу. — Кроме фразы «сплотиться вокруг нашего дорогого однокурсника Чан Мао», все остальное верно. Разве ты не видишь, насколько серьезна ситуация? Все вокруг готовятся, а мы, если не начнем готовиться, отстанем!

Чан Мао говорил проникновенно.

Юань Чэньфэй посмотрел на старину Гуаня, затем на Чан Мао:

— То есть ты предлагаешь…

— Сформировать команду, ядром которой будет наша комната 402… — Чан Мао начал излагать свой идеальный план.

Он говорил с энтузиазмом, но мысли Юаня Чэньфэя витали где-то далеко.

Ему не нужно было слушать, чтобы понять, что хочет сказать Чан Мао. Все сводилось к тому, чтобы сначала создать группу из четырех человек, затем объединить весь класс, а потом постепенно расширяться, формируя организацию профессионалов, связанных узами однокурсников.

Хотя Чан Мао постоянно повторял, что ядром будет комната 402, но, будучи организатором встречи, да еще и имея Хэйцзы в качестве своего сторонника, он изначально обладал правом голоса. Если к этому добавить еще и людей из его компании, чтобы еще больше укрепить свою власть, то в конечном итоге главным будет только он, Чан, и никто другой.

У этого парня, однако, амбиции!

Однако Юань Чэньфэй это не раздражало.

Каждый имеет право бороться за власть и влияние, создавать себе возможности, добиваться больших благ. Юань Чэньфэй и сам поступал так же, поэтому он не осуждал других за подобные стремления.

Конечно, это не означало, что он легко согласится.

С его нынешней силой только ему полагалось быть лидером. Какое право Чан Мао имел им командовать?

Однако Юань не стал говорить об этом. Даже если он не присоединится к команде, это не исключало других вариантов сотрудничества. Поэтому он, немного подумав, спросил:

— А что, если я откажусь?

Услышав это, Чан Мао помрачнел, но все же улыбнулся:

— Фэйцзы, если у тебя есть какие-то мысли, ты можешь высказать их прямо, зачем сразу отказываться? Ты меня недостойным считаешь или у тебя есть какие-то другие трудности? Только скажи, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

Чан Мао умел подбирать слова. Он высказал две причины, ни одну из которых Юань Чэньфэй не мог принять.

Юань подумал и ответил:

— Я просто предположил, не сказал, что точно не присоединюсь. Я люблю, когда у меня есть запасной план. Чан, ты же не думаешь, что можешь выдвинуть предложение, и все обязаны его принять?

Этот ответ был достаточно сильным. Чан Мао тоже не мог сказать, что все обязаны слушаться его предложений, поэтому он просто отмахнулся:

— Конечно, нет, каждый имеет право отказаться. Даже если мы не будем вместе, мы можем поддерживать связь, у нас могут быть возможности для сотрудничества.