Глава 14.2

Хэ Шуй насмотревшись на них, наклонила голову к Чи Сюаню, который был весь на взводе.

- Дорогой парень, ты купишь это все для меня?

Теперь у Чи Сюаня не было другого выбора, кроме как купить ей все, что она захочет.

Через десять минут Хэ Шуй и Чи Сюань стояли на краю площади, держа в руках сахарную вату и наблюдали за танцем дракона.

Рядом было много людей. Чи Сюань сознательно прикрыл ее собой, чтобы никто не столкнулся с ней снова.

Он даже не осознавал, что ведет себя, как ее настоящий парень. Он даже не понимал, так ли вкусна мягкая сахарная вата на его губах.

Когда Чи Сюань смотрел, как Хэ Шуй ест сахарную вату размером с ее голову, уголки его губ бессознательно приподнялись.

Вероятно, потому что сцена была настолько нежной, что молодой человек с фотоаппаратом рядом с ними неосознанно нажал на кнопку спуска затвора.

Чи Сюань поднял голову и нахмурился.

Другой мужчина, похоже, тоже понял, что его поведение можно посчитать оскорбительным, и подошел к ним, говоря:

- Простите, простите, вы двое были так хороши собой, что я не смог удержаться и не сфотографировать вас…, а?

Мужчина почти закончил свою фразу, когда он разглядел внешность Чи Сюаня и удивленно произнес: «а?».

Его нельзя было винить за то, что он не узнал его сразу. Потому что Чи Сюань всегда производил впечатление холодного и равнодушного человека.

Трудно было представить его нежным с людьми.

Когда Чи Сюань нахмурился еще сильнее из-за реакции этого мужчины, тот тут же представился:

- Вы забыли меня? Я тоже ходил в клуб уличных танцев. Меня зовут Фан Цяо. 

Будучи занятым человеком, он действительно не мог вспомнить этого мужчину. В колледже его внимание почти никто и ничто не привлекало, кроме курсов, которые он должен был закончить, и клуба уличных танцев, в который он вступил из-за своего хобби.   

Причина, по которой он вступил в клуб уличных танцев, заключалась в том, что президент клуба посчитал его отличным танцором. Он не хотел, чтобы клуб потерял одного из своих ключевых игроков, поэтому ему дали привилегию не тренироваться с командой, если он будет приходить в клуб раз в неделю на репетицию.

Когда Фан Цяо осознал, что он его не помнит, то не смутился и тепло сказал:

- Все в порядке. Ты вспомнишь меня после сегодняшнего вечера. Это твоя девушка? Она очень хорошо выглядит!

Хэ Шуй улыбнулась ему.

Тот был потрясен ее улыбкой, но не осмелился смотреть дальше. Он быстро отвел взгляд в сторону.

- Фото только что....

- Могу я побеспокоить вас, чтобы вы отправили мне фотографию прямо сейчас? - Хэ Шуй прервала слова Чи Сюаня и не дала ему ни одного шанса удалить это фото.

Фан Цяо тут же кивнул:

- Конечно, хорошо... Ничего если я уже дома отправлю фото Чи Сюаню после того, как я его экспортирую?

Нехорошо было просить контактную информацию чьей-то девушки.

Хэ Шуй улыбнулась и ответила:

- Да, спасибо.

Раз они только вдвоем решали, куда переслать фотографии, Хэ Шуй взяла на себя инициативу и спросила:

- Чи Чи участвовал в клубе уличных танцев?

Зрачки Фан Цяо немного расширились, когда он услышал прозвище «Чи Чи».

В ответ он двусмысленно улыбнулся.

- Разве ты не знаешь? Техника Чи Сюаня очень хороша. В этом году отмечается столетний юбилей университета Цзян. Различные клубы готовятся к особой программе торжества. Наш президент тоже хотел, чтобы Чи Сюань участвовал в танцах, но он отказался...

- Кстати, Чи Сюань, почему ты отказался от такой хорошей возможности? Все руководители университета будут присутствовать на представлении и пригласят уважаемых выпускников, окончивших университет Цзян. К тому же, президент хочет поговорить с тобой, когда начнется учеба.

Чи Сюань уже узнал об этом от самого президента клуба уличных танцев в канун Нового года. Он отказался, потому что репетиции требовали много времени, которого у него не было.

Хэ Шуй посмотрела на него, и причина отказа последнего почему-то застряла у него во рту.

Он не мог этого произнести.

Он подумал о том дне в канун Нового года, когда Хэ Шуй смотрела на единственную в доме фотографию, где он танцует, и ему это очень понравилось.

- Ты, наверное, хорошо выглядишь, во время танцев. Я приду посмотреть на твое выступление в день фестиваля, ладно?

Ей всегда нравилось говорить с ним тоном, в котором было одновременно немного уговоров и намек на кокетство.

Сейчас, когда она наклонила голову, ее чайно-коричневые зрачки были усеяны сверкающими звездочками, и исходящая из них тоска заставила его проглотить свой отказ.

Фан Цяо тут же хлопнул в ладоши. Его улыбка становилась все более двусмысленной.

- Стал бы президент терять одну прядь волос за другой, если бы знал, что найти твою девушку будет так полезно? Хахахахаха! Договорились. Я позвоню и сразу же скажу президенту. Ты не можешь отказаться от этого предложения!

Чи Сюань кивнул и уже начал жалеть об этом, но Хэ Шуй держала в руках сахарную вату теперь размером с кулак и улыбалась ему, подняв брови.

Его сердце необъяснимо рухнуло в пятки, а Хэ Шуй встала на цыпочки и сказала ему на ухо:

- Я попрошу отпуск для тебя у управляющего Вэня. Документы на снос скоро придут. Ты тоже должен почувствовать, что такое университетская жизнь. Не дави на себя слишком сильно.

Чи Сюань не ожидал от нее таких слов. Его глаза были наполнены ей одной.

Под полупрозрачным светом белая кожа женщины сияла, как нефрит. Ее помада подчеркивала белоснежный цвет кожи. Она была холодна и прекрасна, величественна и игрива.

Его дыхание замедлилось. Сердце заколотилось, а трепет медленно и неуловимо распространялся по телу, без единого звука, захватывая каждый уголок его тела.

Хэ Шуй откусила кусочек сахарной ваты, наблюдая за ним, шаг за шагом ведя его в свою ловушку.

- Я недавно наврала тебе. Поездка в «Инфинити» сегодня вечером действительно была по работе. Я как раз обсуждала проект строительства аквапарка в старом городе провинции Бай.

Она никогда не стеснялась говорить людям о том, какая она хорошая, так же как и о том, что ее благотворительная деятельность вовсе не была анонимной.

Называйте ее пафосной или показушной, но она тратила деньги и помогала людям. Так, где же она была не права?

Она также открыто могла сказать своему маленькому другу, как хорошо она к нему относится.

Чи Сюань открыл рот от изумления.

Он был должен ей все больше и больше, и однажды он не сможет вернуть долг. Потому что больше он не видел никого, кроме нее.

Звук телефонного звонка Фан Цяо также удалялся от его ушей. Даже гонги и барабаны во время танца драконов тоже постепенно исчезали.

Вдруг он схватил Хэ Шуй за руку.

Та удивленно и растерянно посмотрела на него, как будто совершенно не ожидала такого шага.

Чи Сюань неловко отвел взгляд, и потянул ее к карманам своего пальто.

Карманы были настолько глубокими, что Хэ Шуй перестала есть сахарную вату у нее в другой руке. Только когда ее пальцы коснулись твердого пресса через его рубашку и тонкую ткань кармана, ее глаза слегка расширились.

Звук гонга потряс небо, когда Чи Сюань прошептал:

- Спасибо.

Сахарная вата во рту была настолько сладкой, что ее аромат распространился по всей улице. Всем известно, что фейерверки в городе запрещены, но Хэ Шуй казалось, что она слышит ясно звук взрывов фейерверков у себя над головой.

Этот миг, что они разделили вместе, был прекрасен и великолепен.