Глава 13

…было именно так. Она была робкой и с детства жила в детском доме, поэтому всегда чувствовала себя неуверенно. А Ань Янь попала в детский дом после того, как ее родители погибли, и у нее не осталось родственников. Естественно, она была более гордой, чем другие дети, и ее неприятие другими было вполне объяснимо.

Из-за того, что их сторонились, они поддерживали друг друга все время, проведенное в детском доме.

— Ань Янь, мне кажется, я должна извиниться перед тобой, — серьезно сказала Цзи Аньюй. — Прости, что не была с тобой все это время.

Глядя на Цзи Аньюй, Ань Янь словно видела ту маленькую девочку. Тогда у нее не было имени, ее просто звали Таотао. Ань Янь была всего на год старше, но уже вела себя как старшая сестра, защищая Таотао от других детей.

— За что ты извиняешься? — спросила Ань Янь.

Цзи Аньюй опустила глаза: — Когда мама спросила меня, хочу ли я, чтобы у меня была старшая сестра, я сказала «нет». Я могла бы сказать маме, что хочу, чтобы ты тоже жила с нами, но я этого не сделала. Тогда папа, мама и брат очень хорошо ко мне относились, и я не хотела ни с кем делиться ими, даже с тобой. — Ее голос становился все тише. Цзи Аньюй понимала, насколько эгоистично она тогда поступила. Но она была ребенком и только повзрослев, поняла, как сильно ее слова повлияли на жизнь Ань Янь.

Ань Янь покачала головой. Столько лет прошло, а Цзи Аньюй так и не поняла, что было для нее важно: — Меня волновало не то, что ты не хотела делиться со мной родительской любовью. Меня волновало то, что я не занимала места в твоем сердце. Ты не хотела делиться родительской любовью ни с кем… А как же я? Разве я не твоя семья? Мне было все равно, удочерят меня или нет, будут ли приемные родители любить меня. Но, Аньюй, своим поступком ты показала мне, что я не важна для тебя, что я не твоя семья. Я не могла этого принять.

Насколько сильным может быть чувство безопасности у ребенка, выросшего в детском доме?

Ань Янь до сих пор черпала силы в воспоминаниях о детстве, когда ее любили родители. Но у Цзи Аньюй таких воспоминаний не было, поэтому она могла понять ее эгоизм. Будь она на месте Цзи Аньюй, она бы тоже не захотела делиться с кем-то с трудом обретенной семьей.

Ань Янь всегда волновало то, что Цзи Аньюй исключила ее из круга своей семьи. В сердце Цзи Аньюй Ань Янь не была ее родственницей.

Выслушав Ань Янь, Цзи Аньюй застыла на месте. Ань Янь, не обращая на нее внимания, села за туалетный столик и начала краситься.

Когда она уже собиралась нанести блеск для губ, Цзи Аньюй вдруг бросилась к ней и обняла сзади.

Ань Янь очень обрадовалась, что еще не начала красить губы, иначе весь ее тщательно нанесенный макияж был бы испорчен.

— Прости… Сестренка Янь… — Цзи Аньюй не смогла сдержать слез и наконец назвала ее так.

Ань Янь немного поколебалась, а затем подняла руку и погладила Цзи Аньюй по голове, прижавшейся к ее плечу.

Небольшая ссора между девушками, одна не хотела говорить, другая неправильно поняла, и вот так они не общались двадцать лет. Пора было положить этому конец.

Она приехала, чтобы поддержать Ань Янь, но в итоге плакала сама.

Успокоившись, Цзи Аньюй заметила, что Ань Янь, похоже, собиралась куда-то идти.

— Ты куда-то идешь? — спросила Цзи Аньюй, отпуская Ань Янь.

Ань Янь внимательно рассматривала свое отражение в зеркале: — В компании сегодня большое мероприятие. Раз уж медовый месяц отменяется, пойду посмотрю.

Цзи Аньюй инстинктивно хотела остановить ее. Чжо Сэ подробно рассказала ей о том, что произошло на свадьбе. Довольно банальная история.

Бывшая жена пришла на свадьбу и, не сдержавшись, расплакалась в углу. Жених случайно увидел ее, пожалел, утешил и даже обнял на прощание. Этот момент запечатлел свадебный фотограф, и фото тут же вывели на большой экран, в то время как невеста с подружкой готовились к церемонии.

И без того ходили слухи, что невеста увела жениха из семьи и не нравилась его родителям, а тут еще и бывшая жена, к которой он, похоже, все еще питал чувства. Все смотрели на невесту, ожидая, что она закатит скандал или же, сделав вид, что ничего не произошло, продолжит церемонию.

Но невеста ушла.

Чжо Сэ, которая была на свадьбе, тоже удивилась. Она думала, что Ань Янь, несмотря ни на что, продолжит церемонию, чтобы не стать посмешищем, а остальные вопросы решит потом.

Цзи Аньюй, выслушав ее, не согласилась.

Ань Янь всегда была гордой. Ее гордость исходила изнутри, и она никогда бы не позволила себя унизить.

Но в одном Чжо Сэ была права: Ань Янь не хотела становиться посмешищем, поэтому закрылась дома, не желая, чтобы кто-то видел ее в таком состоянии.

С момента свадьбы прошло три дня, и Цзи Аньюй не верила, что за такое короткое время Ань Янь сможет спокойно выйти на работу.

— Я пойду с тобой, — сказала Цзи Аньюй, не пытаясь ее отговорить. Некоторые вещи человек должен решать сам, и только столкнувшись с проблемой лицом к лицу, он сможет ее преодолеть.

Ань Янь посмотрела на Цзи Аньюй и не стала отказываться.

Перемирие

Ань Янь работала в PR-компании, пройдя путь от ведущего специалиста до директора.

«Большое мероприятие», о котором она говорила, было церемонией подписания договора о строительстве нового курорта и фуршетом в отеле HE. Цзи Аньюй увидела там Лю Чжисина.

Но в этот раз он выглядел по-другому.

Каким-то… важным. Цзи Аньюй не могла подобрать подходящего слова.

Лю Чжисин, за которым следовал десяток человек, увидев Цзи Аньюй, сделал такое лицо, словно увидел привидение, а затем, велев руководителям отделов и менеджерам идти по своим делам, подбежал к ней.

— Что ты здесь делаешь?

Цзи Аньюй указала на Ань Янь, которая неподалеку давала последние указания сотрудникам: — Пришла с Ань Янь. Она волновалась.

Лю Чжисин посмотрел в сторону Ань Янь: — Твоя подруга молодец. PR-компания, с которой мы изначально договаривались, столкнулась с внутренними проблемами и разорвала контракт. Мы обратились в «Перфект», времени было очень мало, и ее руководитель не хотел браться за этот проект, но она настояла. На изменение плана ушло всего три дня. Слышал, она собирается увольняться после свадьбы, а все равно так усердно работает.

Увольняться?

Цзи Аньюй удивилась. Она посмотрела на Ань Янь с сочувствием.

Ань Янь выросла в детском доме и всегда полагалась только на себя. Она никогда бы не отказалась от карьеры, которую строила с таким трудом. Увольнение могло означать только одно — этого требовала семья Чжан.

Такой человек, как она, отказалась от своей карьеры ради Чжан Чэнцю, а он ее предал.

Лю Чжисин не знал о том, что случилось на свадьбе Ань Янь, и, видя серьезное выражение лица Цзи Аньюй, решил сменить тему. Он предложил ей поужинать вместе.

— После твоего рассказа я поговорил начистоту с господином Фаном. Ты была права, он согласился помочь нам, но взамен потребовал долю в новом курорте. Он действительно очень способный. Хотя он запросил много, это было приемлемо, и дядя согласился. В прошлом месяце я официально вошел в совет директоров. Мы начали избавляться от ненужных людей в отеле. Все идет довольно гладко.

Все шло по плану, и Цзи Аньюй это не удивило.

— И еще… — немного смущенно сказал Лю Чжисин. — Я рассказал дяде, что это ты мне подсказала. Он хочет пригласить тебя на ужин, познакомиться с тобой. И мы с Юаньюань тоже хотим извиниться перед тобой. — Хотя он не хотел этого, он действительно долго скрывал от нее правду.

Лу Юаньюань жаловалась, что в последнее время Цзи Аньюй, приходя в кафе, почти не разговаривает с ней, и уговаривала Лю Чжисина поскорее все уладить и «вернуть» ей подругу.

У Цзи Аньюй не было причин отказываться. Все это время она сидела дома с Ань Янь и, честно говоря, немного заскучала. К тому же, неудобно было отказывать старшим, и она согласилась.

Лю Чжисин теперь был восходящей звездой гостиничного бизнеса, и многие хотели с ним познакомиться, поэтому они недолго поговорили, и его позвали по делам.

Цзи Аньюй оглянулась, но Ань Янь нигде не было видно. Оставшись одна, она взяла немного закусок и спряталась в углу, решив подождать окончания фуршета и поискать Ань Янь.

Но она не ожидала, что в выбранном ею углу уже кто-то сидел. И этого человека она знала.

Фан Чуянь пришел поддержать Лю Чжисина. Его работа в отеле HE подходила к концу, и теперь это была вотчина Лю Чжисина. Ему не нужно было привлекать к себе внимание. В начале он поздоровался со всеми, а затем сел за столик в углу, держа в руке бокал шампанского, который он не пил, а просто покачивал.

Цзи Аньюй не стала стесняться. Вокруг был только этот столик, поэтому она поставила тарелку с закусками на стол и села напротив Фан Чуяня.

— Вы очень голодны? — нахмурившись, спросил Фан Чуянь, глядя на семь или восемь пирожных на подносе Цзи Аньюй. Разве можно съесть столько сладкого и не лопнуть?

— Не очень, — тихо ответила Цзи Аньюй, опустив голову.

На самом деле, все эти пирожные были размером в два-три укуса. Закуски на таких фуршетах обычно были маленькими и изысканными. Другими словами, ими нельзя было наесться.

…

S3