Глава 001. Жизненные неурядицы

Жизнь — это куча всяких неприятностей одна на другой, да еще и с изрядной долей драматизма.

— Эпиграф

Июнь в Юйчжоу. Солнце палило нещадно. Город-гора, как его и называли, превратился в настоящую печь, в которой было трудно дышать.

Автобус с протяжным скрипом остановился на остановке, словно тоже изнывая от жары.

Но Чжоу Лобин практически выпрыгнула из него и, схватив чемодан, быстро побежала вверх по склону. Казалось, она совсем не чувствовала зноя, потому что все ее мысли были заняты радостью возвращения домой. Сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди.

Четыре года назад она уехала учиться в Хушан, и с тех пор приезжала домой лишь раз в год, да и то ненадолго, всего на несколько дней, из-за подработки.

Поэтому она всегда планировала вернуться в Юйчжоу после окончания университета, найти работу и жить с родителями.

И вот, наконец, она получила диплом.

Все шло по плану.

Несмотря на все трудности и неприятие, с которыми она столкнулась в Хушане, возвращение в Юйчжоу, к родителям, наполняло Чжоу Лобин боевым духом. Рядом с ними она чувствовала в себе безграничную силу, а жизнь казалась полной надежд.

Скоро она увидит маму и папу!

Чжоу Лобин не могла сдержать радостной улыбки.

Она уже представляла, как приедет домой и бросится в объятия матери.

Семья Чжоу жила небогато, но дружно, и родители всегда заботились о ней, как о сокровище.

Но в этот раз, дважды остановившись, чтобы передохнуть на подъеме, и обогнув поворот, Чжоу Лобин увидела свой семейный фруктовый магазин, и ее радостное возбуждение мгновенно улетучилось. Перед магазином не было ни одного фрукта.

В такой солнечный день магазин не мог быть закрыт.

У Чжоу Лобин появилось нехорошее предчувствие, и она бросилась к магазину.

Толкнув приоткрытую дверь, она увидела, что внутри тоже нет фруктов. Это было еще более странно.

В этот момент она услышала голоса с заднего двора, но из-за уличного шума не могла разобрать слов, поэтому поспешила к задней двери магазина.

За ней находился дом семьи Чжоу.

Только войдя во двор, она услышала, как в гостиной кто-то говорит на юйчжоуском диалекте с угрожающей интонацией: — О, когда ты брал деньги, тебя не смущали наши проценты. Что теперь? Хочешь отказаться от долга?

— Вы же тогда говорили совсем о других процентах, — дрожащим от гнева голосом ответил отец.

Кредит… похоже, под огромные проценты! Сердце Чжоу Лобин упало. Она поняла, что дома случилось что-то серьезное.

Насколько ей было известно, родители, торгуя фруктами, жили довольно скромно, но стабильно.

Если бы не случилось чего-то из ряда вон выходящего, отец никогда бы не взял микрозайм.

— Меньше слов. Я сказал шесть тысяч, значит шесть тысяч, — проскрипел чей-то неприятный голос.

— По первоначальному договору, на три месяца, ставка двенадцать процентов. С тридцати тысяч выходит девятьсот двадцать юаней процентов. Вместе с основной суммой — тридцать тысяч девятьсот двадцать. Это только первый месяц, а вы насчитываете шесть тысяч! Это же незаконно, это ростовщичество! — возмущался отец.

— Ой, какие громкие слова. Все черно на белом, хочешь отвертеться? Когда твоя жена была при смерти, мы тебе помогли в трудную минуту. А теперь ты не можешь выплатить проценты. Мы же люди разумные. Сколько можешь отдать сейчас — отдавай, а остаток с удвоенной суммой перейдет в основной долг, — продолжал тот же противный голос.

— Вы… — Отец, будучи северянином, даже сквозь зубы говорил на путунхуа без особой угрозы, отчего звучал еще более жалко.

Теперь Чжоу Лобин все стало ясно: мама заболела, отец взял микрозайм и попал в лапы ростовщиков.

Теперь они пришли выбивать долг, заставляя отца платить все больше и больше.

Дома случилось несчастье, а родители скрывали это от нее. Они всегда старались оградить ее от проблем.

Чжоу Лобин, сжав губы, почувствовала, как к горлу подступает комок. Резким движением она распахнула дверь в гостиную.

Люди внутри вздрогнули и обернулись.

— Дочка, ты как здесь оказалась? — воскликнул отец.

Чжоу Лобин не успела ответить, как обладатель неприятного голоса с похотливым взглядом оглядел ее и сказал: — Ого, старик, дочка-то у тебя какая красивая. С деньгами проблем не будет! Девчонка, если ты еще невинна, я могу познакомить тебя с несколькими богачами, и долг будет погашен вмиг. Сейчас это в моде.

Подобных мерзавцев пруд пруди.

Чжоу Лобин сжала губы, но на ее лице не отразилось ни капли гнева.

Работая репортером в Хушане, она повидала всяких.

К тому же, она никогда не придавала большого значения чужому мнению. Жизнь — это всего лишь череда проблем, которые нужно решать одну за другой.

Поэтому, услышав эти слова, она лишь усмехнулась и спокойно ответила: — Спасибо за заботу. Долг платежом красен.

— О, какая сговорчивая девочка. Может, тебе помочь? — Главарь, у которого через левую бровь проходил шрам, делавший его и без того свирепое лицо еще более зловещим, ухмыльнулся.

Чжоу Лобин улыбнулась, но ее глаза оставались холодными. Не обращая внимания на его слова, она спокойно произнесла: — Подождите минутку, я сейчас принесу деньги.

— Дочка, зачем ты вернулась? — снова спросил отец.

— Я ваша дочь. Пока родители живы, я должна быть рядом, — бросила Чжоу Лобин и быстро вышла из дома.

Жаркое солнце обжигало кожу, пот стекал по вискам, пропитывая одежду, но она не обращала на это внимания. Схватив карту, девушка помчалась в ближайший банк.

На этой карте были все ее сбережения за четыре года — семь тысяч триста сорок два юаня, заработанные подработками и стипендиями. Эти деньги предназначались для того, чтобы обосноваться после возвращения, но теперь ситуация была критической.

Она прекрасно понимала, что открытое противостояние с этими людьми обернется для нее бедой.

Эти бандиты, занимающиеся вымогательством, наверняка действовали группой и имели покровителей.

Даже если полиция их арестует, они скоро выйдут на свободу и тогда ей точно не поздоровится.

Поэтому сейчас нужно было любой ценой выиграть время, хотя бы месяц, чтобы придумать, как с ними справиться.

Сжав зубы, Чжоу Лобин сняла все деньги до последнего юаня, вернулась домой и отдала шесть тысяч главарю, а затем протянула еще четыреста: — На чай, в такую жару.

Глаза мужчины заблестели. Он с ухмылкой посмотрел на Чжоу Лобин: — Вот это по-нашему!

— Вы слишком добры. Оставьте свой номер телефона. Как только соберу нужную сумму, сразу позвоню, чтобы вам не пришлось снова утруждать себя в такую жару, — сказала Чжоу Лобин таким будничным тоном, словно это был не вымогатель, а старый знакомый. Даже главарь бандитов был немного удивлен. Он помедлил, но все же, ухмыляясь, ответил: — Какая заботливая девочка. Если тебе понадобится помощь, обращайся, я всегда рад буду помочь. — Он оставил свой номер и, довольный, ушел с деньгами.

Как только они ушли, Чжоу Лобин начала расспрашивать отца о случившемся.

Оказалось, что больше месяца назад мама внезапно потеряла сознание, а когда очнулась, ее начало рвать. В больнице диагностировали опухоль мозга. Из-за высокого давления врачи не решались делать операцию, и мама оставалась в больнице под наблюдением.

Лечение обходилось очень дорого.

Для семьи Чжоу это было настоящим бедствием, ведь впереди еще предстояла операция, которая, по словам врачей, стоила около семидесяти-восьмидесяти тысяч юаней.

Отец закрыл магазин, забрал все сбережения, но набралось чуть больше сорока тысяч. Он пытался занять деньги у родственников и друзей, но все они были людьми небогатыми, и в итоге удалось собрать меньше десяти тысяч.

В отчаянии отец обратился за микрозаймом по совету знакомого торговца фруктами с пристани.

— Я думал, сначала нужно собрать деньги на операцию, а потом уже думать о том, как отдавать долг. Кто же знал, что они так быстро изменят условия, — с горечью сказал отец.

— Не надо об этом, — хотя Чжоу Лобин и была расстроена, она не поддавалась эмоциям. За четыре года жизни в Хушане она пережила немало трудностей и уже не была ребенком.

Раньше родители заботились о ней, теперь ее очередь позаботиться о них. Мама умоляла отца ничего ей не рассказывать, чтобы не мешать учебе.

Теперь, когда она закончила университет, ей нужно было взять на себя ответственность за семью.

Сохраняя спокойствие, она расспросила отца о деталях займа, взяла у него договор, кое-как перекусила холодной едой и отправилась в больницу узнать о состоянии матери.

Однако, чтобы не волновать маму, она лишь мельком взглянула на нее и вернулась домой отдыхать, оставив отца ухаживать за ней.

Вечером Чжоу Лобин, оставшись одна, сварила себе лапшу, разгладила заранее подготовленное резюме, выбрала одежду для завтрашней поездки на ярмарку вакансий, завела будильник и легла спать пораньше.

Изначально она планировала отдохнуть месяц перед тем, как начать искать работу, но теперь, учитывая тяжелое положение семьи, нужно было найти работу как можно скорее, чтобы начать зарабатывать.

Конечно, нужно было еще придумать, как решить проблему с ростовщиками, чтобы спокойно заняться лечением мамы.

Думая об этом, она начала жалеть, что так легкомысленно отнеслась к работе на телевидении в Хушане.

Однако это сожаление длилось недолго.

Жизнь продолжалась, и, двигаясь вперед, невозможно оглядываться назад. В конце концов, жизнь — это просто куча проблем, иногда приправленная изрядной долей драматизма.

Несмотря на свой юный возраст, Чжоу Лобин понимала это лучше многих, поэтому никогда не жаловалась на судьбу и не впадала в уныние.

Перевернувшись на другой бок, она успокоилась.

После долгих размышлений она пришла к выводу, что самый быстрый способ решить эту проблему — занять деньги.

Она не считала, что занимать деньги — это стыдно.

Если удается занять деньги, значит, у тебя хорошие связи и ты умеешь убеждать.

Однако к этому делу нужно подходить с умом.

У кого занимать, сколько занимать, как занимать, когда отдавать — все это требовало тщательного обдумывания.

Чжоу Лобин встала с кровати, взяла ручку и начала перебирать в уме всех своих знакомых, вычеркивая одно имя за другим.

Будучи студенткой, проработавшей на телевидении всего полгода, она не знала достаточно людей, чтобы занять большую сумму.

Даже если сложить все, что она могла бы потенциально занять, выходило меньше двадцати тысяч.

Неужели… придется обратиться к нему?

Чжоу Лобин посмотрела в окно. Лунный свет, словно вода, заливал комнату, и в ее сердце раздался вздох.