Глава 2

Цзинду, Главный военный госпиталь.

В палате для высокопоставленных лиц № 318, на больничной койке лежала маленькая пухленькая девочка. Её лоб был перевязан бинтами, а тело опутано трубками. Медицинские приборы мониторинга внезапно защелкали «ди-ди-ди». А затем… линия выпрямилась.

Если бы в этот момент там был врач, он бы непременно сказал родственникам: «Простите! Мы сделали всё возможное, примите наши соболезнования!» Но вот беда, в палате в этот момент не было ни души. Вокруг царила мёртвая тишина… Спустя мгновение, приборы, которые затихли было, снова пугающе защелкали «ди-ди-ди».

Маленькая пухленькая девочка, лежавшая на больничной койке с закрытыми глазами, которая, казалось, уже испустила дух, начала непрерывно дрожать и бороться, словно пытаясь освободиться от сковывающих её пут, демонстрируя сильное желание выжить.

Боль… Такая сильная боль… Боль, словно от бесчисленных острых игл, пронзающих тело, заставила Е Цимэн тихо застонать.

Она чувствовала себя так, словно пережила кошмар, плыла в нём, не зная, сколько времени прошло. Лишь после разрывающей боли она медленно открыла глаза.

Всё вокруг было ослепительно белым. Она подняла свои холодные чёрные глаза и спокойно огляделась. В душе не верилось: неужели она действительно выбралась из безграничной тьмы и вновь обрела сознание? Она жива? Действительно жива? Разве она не умерла?

Она всё ещё ясно чувствовала, как мужчина в белом халате и большой маске ввёл в её вену холодную иглу, несущую смерть. Она всё ещё ясно ощущала, как эта смертоносная жидкость холодом вливалась в её тело, как она постепенно задыхалась, а затем погрузилась во тьму.

Подумав об этом, Е Цимэн сжала кулаки. «Если будет следующая жизнь, Сы Мин, Бай Луань, лучше бы мне вас не встречать. Иначе я заставлю вас, эту подлую парочку, заплатить стократной, тысячекратной болью за все страдания, что я пережила».

В глубине её глаз мелькнула холодная тень, а на губах появилась самоироничная улыбка. Но в этой улыбке таились боль, безысходность и… бесконечная скорбь!

Какова была причина её смертного приговора? Обвинение в коррупции! Чтобы помочь своему мужчине, она самовольно присвоила пятьсот тысяч юаней компании! Пятьсот тысяч, по меркам современного Китая, действительно не так уж много!

Если бы её муж действительно хотел её спасти, если бы он вовремя вернул присвоенные ею для него деньги, то даже если бы её обнаружили, ей бы грозило лишь обвинение в растрате. А если бы потом нашлись связи, она бы вышла на свободу максимум через полгода-год.

Ради него, Е Цимэн была готова ко всему, когда делала это. Но она и представить не могла, что кто-то подстроит ей ловушку, что кто-то захочет её смерти. В таком случае, последствия её растраты пятисот тысяч юаней стали бы куда серьёзнее!

Согласно статье 383 Уголовного кодекса Китая, за личное присвоение более ста тысяч юаней при отягчающих обстоятельствах может быть вынесен смертный приговор.

Когда Е Цимэн только арестовали, она была совершенно растеряна и не знала, что делать. Лишь когда её под конвоем вывели из здания компании, она увидела, что её муж — Сы Мин — холодно стоял у входа. Он игнорировал её умоляющий взгляд, лишь смотрел на неё своими ледяными глазами, и так, на её глазах, он наблюдал, как её сажают в машину полиции.

В тот момент Е Цимэн, казалось, что-то поняла. Но она предпочла бы ничего не понимать. На самом деле, она не то чтобы не понимала, она просто напрочь отказывалась верить в этот факт!

Мужчина, который когда-то говорил, что будет любить её всю жизнь; мужчина, который в снежную бурю нёс её на спине несколько километров, чтобы найти врача; мужчина, который, чтобы купить ей любимую еду, готов был обойти полгорода; мужчина, который ради её благополучия голодал полмесяца, заработав болезнь желудка.

Е Цимэн действительно не могла и не хотела верить, что он на самом деле желал ей смерти?

После того как её посадили в тюрьму, в её сердце ещё теплилась последняя искорка надежды. Она всё ждала, что он придёт навестить её, но, сколько бы она ни ждала, он так и не появился. Её сердце постепенно остывало… Наконец, спустя месяц после её заключения, он пришёл! Но принёс с собой лишь бумаги о разводе.

Он так равнодушно смотрел на неё и спокойным голосом сказал: — Цимэн, мы ведь с тобой выросли вместе. Я был добр к тебе двадцать лет, так будь добра, подпиши эти бумаги о разводе! Я тебя умоляю, дай и мне пожить хорошо!

Его слова были настолько прямолинейны, настолько… словно они разорвали её пополам, не давая ей ни уклониться, ни возненавидеть его. Да! Он был добр к ней двадцать лет, они оба были детьми из приюта, и он всегда был очень, очень добр к ней. Он всегда говорил, что она его должница, и однажды он вернёт свой долг.

Он говорил это много раз. Но каждый раз она думала, что он шутит. Однако она и представить не могла, что его слова… были правдой. Теперь он действительно пришёл за своим долгом, разве могла она не отдать его?

Ха-ха… На губах Е Цимэн появилась холодная усмешка. В её сознании вновь всплыл тот дождливый вечер, когда она, по наитию, увидев дождь, подумала, что он не взял зонт, и, боясь, что он промокнет, специально вызвала такси и поехала в его компанию, чтобы привезти ему зонт. В итоге же она увидела, как он бережно стряхивает капли воды с волос дочери своего босса, с такой заботой, с такой нежностью в глазах.

Тогда она ещё обманывала себя, говоря, что они просто коллеги, всего лишь коллеги. Теперь же стало ясно, что всё это было предвестником, просто она была слишком глупа и наивна.

Но если вы хотели быть вместе, достаточно было просто сказать! Даже если бы мне, Е Цимэн, было невыносимо больно, трудно, и как бы я ни цеплялась за эти чувства, я бы ни за что не стала вам мешать! Но почему? Почему вы непременно хотели моей смерти? Она не могла понять, почему? Почему? Почему она должна была умереть?

Слёзы Е Цимэн текли ручьём… Беззвучный плач почти лишил её сил… Она плакала до тех пор, пока слёзы не иссякли, а глаза не пересохли. Только тогда Е Цимэн прекратила этот истерический, взрывной выброс эмоций.

Сердце всё ещё было тяжело. Но разум начал проясняться. Е Цимэн прислушалась, стараясь уловить доносившиеся отовсюду приглушённые голоса, гудки автомобилей и плач ребёнка вдалеке.

Все эти отчётливые звуки, доносившиеся со всех сторон, говорили ей одно: она жива! Она действительно жива! Е Цимэн улыбнулась. Небеса милостивы, она, Е Цимэн… действительно жива!

Успокоившись, Е Цимэн внимательно осмотрелась. Место, где она сейчас находилась, было высококлассной VIP-палатой. На всех приборах и оборудовании вокруг чётко виднелась белая надпись «Главный военный госпиталь».

Сейчас она лежала на больничной койке. Судя по повязке на голове и боли, пронизывающей всё её тело, она, должно быть, была тяжело больна.

В её мозгу появилось много незнакомой информации. Е Цимэн упорядочила воспоминания, медленно подняла правую руку и, глядя на эти пухлые, белые, нежные ручки, тихо вздохнула. Неужели это перерождение? Перерождение в чужом теле?

Подробнее