Глава 3 (Часть 1)

— Доктор Шэнь…

Шэнь Хунчжун бесстрастно посмотрел на Чжоу Ижун.

— Не думал, что госпожа Чжоу такая всемогущая, не хуже папарацци. Умудрились выследить меня и подстеречь здесь.

Его резкие слова заставили Чжоу Ижун побледнеть еще сильнее. Она поджала губы, а затем искренним голосом сказала:

— Я только что вышла от вашей ассистентки, госпожи Ван. Я не знала, где вы. Встретила вас совершенно случайно… Простите, я не могла упустить возможность поговорить с вами. — В ее последних словах звучала непоколебимая решимость.

— Вы снова хотите попросить меня прооперировать вашу мать? — раздраженно спросил Шэнь Хунчжун, не веря ее объяснениям. Как она узнала, где он? Она хитрее любого репортера!

— Да, я прошу вас сделать исключение и прооперировать мою мать. — Чжоу Ижун уже не знала, что еще сказать, чтобы убедить его, поэтому просто повторяла одну и ту же просьбу.

Глядя на печаль в ее глазах, Шэнь Хунчжун почувствовал укол непонятного чувства. Ее преследование разозлило его. Он холодно фыркнул.

— Сколько раз мне нужно повторить? Я никогда не меняю своих решений. И, пожалуйста, больше не появляйтесь передо мной. Это раздражает! — Он знал, что она постоянно донимает его ассистентку, отказываясь принять его решение.

Он сам еще раз изучил историю болезни ее матери и понимал, что для него эта небольшая опухоль не проблема. Именно потому, что операция не представляла особой сложности, он изначально и отказался от нее. Кто же знал, что эта женщина будет так настойчива и не отступится, требуя, чтобы именно он прооперировал ее мать.

Он всегда следовал своим принципам и сразу отказал ей, но где-то в глубине души ему хотелось снова увидеть ее, увидеть эту смесь печали и упрямства в ее глазах… Его злила ее настойчивость, и то, что он ждет ее появления. А еще его ассистентка начала ей сочувствовать и заступаться за нее…

Эта странная ситуация вызывала в нем раздражение, особенно когда она стояла перед ним…

— Я не могу просто так сдаться, — с бледным лицом произнесла Чжоу Ижун. — Речь идет о жизни моей матери. Я не могу сдаться. Умоляю вас, доктор Шэнь, сделайте исключение.

Взгляд Шэнь Хунчжуна похолодел.

— Не нужно меня умолять. Я ясно выразился: я не меняю своих решений. — Черт! Почему она так бледнеет? Только бы не упала в обморок.

— Принципы можно изменить, — с трудом произнесла Чжоу Ижун. Она понимала, что просит слишком многого, но ради матери была готова на все.

— Мои — нет, — твердо ответил Шэнь Хунчжун. — Если каждый родственник пациента будет меня умолять, как я смогу работать?

— Что мне сделать, чтобы вы согласились?

— Ничего! Мы чужие люди. Мне не нужно, чтобы вы что-то для меня делали. — Сказав это, Шэнь Хунчжун бросил на нее раздраженный взгляд и повернулся, чтобы уйти.

Увидев, что он уходит, Чжоу Ижун поспешно окликнула его:

— Пожалуйста, доктор Шэнь… — Что же делать? Она так долго ждала этой встречи, как же убедить его прооперировать ее мать?

Шэнь Хунчжун обернулся, в его глазах сверкнула ярость.

— Госпожа Чжоу, вы понимаете, что ваше поведение можно расценить как домогательство?

Чжоу Ижун замерла.

— Доктор Шэнь…

Лицо Шэнь Хунчжуна стало еще мрачнее.

— Прекратите следить за мной и донимать мою ассистентку, требуя встречи со мной! Я не буду оперировать вашу мать, что бы вы ни делали. — Он решил сказать все прямо, чтобы она наконец оставила его в покое.

Бросив эти слова, он решил, что она больше не скажет ничего, что могло бы его раздражать, и зашагал прочь. Но, сделав несколько шагов, услышал ее голос. В нем уже не было мольбы, только гневная ирония.

— А я думала, что долг врача — спасать жизни!

Шэнь Хунчжун резко обернулся.

— Я этого не отрицаю.

— Тогда почему вы отказываетесь спасти мою мать? Вы оперируете только представителей высшего общества? Моя мать не соответствует вашим стандартам? — Слова вырвались против ее воли. На самом деле, ассистентка доктора Шэня, Ван Сюжу, много раз объясняла ей, что он очень занят и у него мало времени, поэтому он вынужден выбирать пациентов. Это не значит, что он не хочет помогать людям или оперирует только избранных. Чжоу Ижун понимала это, но, когда дело касалось ее близких, она не могла думать рационально. Она просто не понимала, почему он отказывается оперировать ее мать. Несмотря на все ее просьбы, он был непреклонен. Неужели у него нет ни капли сострадания?

Ее обвинения заставили Шэнь Хунчжуна холодно сверкнуть глазами.

— Я не обязан объяснять вам, как я выбираю пациентов, и вы не имеете права спрашивать меня, кого я оперирую!

— Значит, вы со всеми отчаявшимися родственниками пациентов разговариваете в таком тоне и с таким безразличием? — в голосе Чжоу Ижун звучал гнев и непонимание.

Шэнь Хунчжун холодно фыркнул.

— Вы ошибаетесь! Все, кому я отказывал, принимали мое решение и не докучали мне и моей ассистентке. Только вы не отступаете, пытаясь заставить меня делать то, чего я не хочу!

Чжоу Ижун охватила ярость.

— Получается, спасать людей — это то, чего вы не хотите?! — Когда дело касалось ее родных, она не могла сохранять спокойствие. Окончательный отказ выбил ее из колеи, и она потеряла контроль над своими эмоциями. Сейчас, в состоянии полной растерянности, она уже не понимала, что говорит.

— Что вы понимаете? Я не обязан объяснять вам свои методы работы! — Шэнь Хунчжун чувствовал, как в нем закипает гнев. Не хочет спасать людей? Ха! Если бы он не хотел спасать людей, то не проводил бы целые дни в операционной, работая как проклятый! Что эта женщина понимает? Как она смеет говорить о нем, как о корыстолюбивом враче, который думает только о деньгах, а не о жизнях пациентов? Проклятье!

Чжоу Ижун смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Я ничего не понимаю! Я знаю только, что вы — бессердечный, жестокий человек, который не хочет помогать людям! У вас репутация врача с «волшебными руками», но вы даже пальцем не пошевелите, чтобы помочь тому, кто вас умоляет! — Понимая, что этот человек ни за что не согласится прооперировать ее мать, она потеряла всякую надежду и перестала себя контролировать. Ну и пусть! Если с ее матерью что-то случится после операции, проведенной другим врачом, она пойдет за ней, чтобы отплатить за ее любовь и заботу.

Чжоу Ижун горько подумала, окончательно потеряв надежду на его согласие.

Шэнь Хунчжун никогда еще не был так зол. Его спокойный нрав впервые вспыхнул яростным пламенем. Гнев переполнял его грудь, заставляя его рассмеяться.

— Бессердечный, жестокий, не желающий помогать? — Он усмехнулся. — Если это ваше мнение обо мне, милая, то приготовьтесь! Вы еще слишком мало обо мне знаете.

Чжоу Ижун непонимающе смотрела на него. Гнев все еще кипел в ее груди, заставляя ее глаза сверкать странным блеском.

Он мрачно посмотрел на нее.

— Хотите, чтобы я прооперировал вашу мать?

— Вы…

— Боюсь, вы еще не знаете, насколько я «корыстолюбив». — Он холодно улыбнулся. — Вы наверняка знаете, что для того, чтобы врач хорошо выполнил свою работу, нужно сделать ему небольшой подарок. Проще говоря, дать взятку. Моя цена — пять миллионов. Если вы заплатите, я сделаю для вас исключение и прооперирую вашу мать.

Чжоу Ижун была настолько потрясена, что не могла вымолвить ни слова.

Шэнь Хунчжун холодно произнес:

— Вам все понятно? Как только «подарок» окажется в моем кабинете, я назначу дату операции. Если вы не можете этого сделать, больше не беспокойте меня! — Сказав это, он развернулся и ушел, не оглядываясь.

Чжоу Ижун, похожая на статую, смотрела ему вслед. Ее лицо было мертвенно-бледным, а в глазах застыли отчаяние и страх.

— Шэнь Хунчжун берет взятки?! — воскликнула Лань Пиньхуэй.

— Он сам мне так сказал, — мрачно ответила Чжоу Ижун.

— Не может быть! Он настолько корыстен? Где же нам взять пять миллионов? — Странно, врачи и знакомые, работающие в «Хэнъэнь», ничего не говорили о взятках.

Чжоу Ижун покачала головой.

— Думаю, он просто разозлился из-за того, что я его постоянно преследую и прошу сделать исключение. Наверное, он сказал это, чтобы я отстала. — К такому выводу она пришла после долгих размышлений.

— Я все равно буду просить его. Может быть, когда-нибудь он будет в хорошем настроении и согласится прооперировать маму.

Лань Пиньхуэй с сомнением посмотрела на нее.

— Ты бредишь? — Разве человек, который открыто требует деньги, способен на милосердие? Скорее всего, это просто несбыточная мечта!

— Пока есть хоть капля надежды, я буду ходить к нему и умолять, сколько потребуется.