Тяжело ли быть работающей вороной? Да. Раньше у Алексы не было особо большого опыта работы: жила на стипендию, подрабатывала дизайнером и копирайтером. И вообще, очень боялась не оправдать чьих-то ожиданий, поэтому всё новое давалось ей тяжело.
Было ощущение, что у чаровника она не первый и даже не второй помощник. Фольц объяснял всё достаточно подробно, так, чтобы даже самый главный дурак в мире хоть что-то понял. Алекса, к счастью или, к сожалению, дурочкой не была и старалась запомнить абсолютно всё: зелья не трогать, свежие травы и письма приносить на прилавок, надоедливых детей лишь слегка пугать, магические артефакты тоже не трогать.
Если говорить о магических артефактах, то чаровник создал один лично для вороны — защитная периамму в виде бусины яшмы на зеленой нити. Шайен сказал, что делает это на всякий случай, но Алекса всё равно подозрительно прищурилась и каркнула.
— Я ведь хочу как лучше, — недовольно сдув рыжую прядь с лица, произносит мужчина и ловким движением затягивает узелок на ниточке. — Ну всё, красавица, готово.
Чаровник, зараза, начал вести себя более расслабленно рядом с вороной спустя всего пару дней. И вот она уже не тайная «мисс», а «красавица» или что еще похуже.
***
— Кааар, — с глухим стуком Алекса приземлилась на дубовый прилавок магической лавки, в её клюве белоснежный конверт с печатью.
С той судьбоносной встречи прошло уже три недели, и теперь она работает на полставки в этой самой лавке и даже имеет своё спальное место. Можно сказать, секретарь-стажёр с проживанием и питанием за счёт компании. То почту Фольцу принесёт, то корешки из леса.
Самая любимая часть новой работы — это, конечно, клевать и распугивать местных детишек, чтобы не рыскали и не трогали ничего руками. Алекса иногда, конечно, увлекается, и Шайену приходится оттаскивать задиристую ворону от непрошеных гостей.
Чаровник, кстати, платит хорошо, в вороньем понимании — фруктами, а раз в неделю дает по золотой монетке. Их Алекса успешно прячет в каком-то дупле в лесу. Между прочим, дупло было честно отвоевано у одной сумасшедшей белки: ворона хорошенько оттаскала эту дрянь за хвост.
Уронив письмо на прилавок, ворона еще раз каркнула и постучала клювом по дубовой столешнице.
— Я не глухой Алекса, — растрепанный чаровник показался из-за плотной ширмы, за что получил осуждающий взгляд от вороны.
— Спал, скотина, — подумала девушка и взмахнула крыльями, — я работаю, а он спит!
— Да-да, я знаю все, что ты обо мне думаешь, но будь душкой и слетай в лес. Мне нужно, чтобы ты принесла мне «Чёрный Бархат». Это такие черные цветочки, они растут обычно где-нибудь в тени.
— Кар…
— Я куплю нам свежих пирожков на ужин.
***
В темном лесу, где мрак собирался и накрывал всё, как густая пелена, ворона скользила по небу над поляной. Её черные перья сливались с тенями, а глаза светились, как две черные бусины.
— Черный цветочек, черный цветочек…— Алекса кружила вокруг деревьев, рассматривая каждое темное пятнышко перед собой, ныряя вниз, а потом снова вверх.
Лес шептал свои зловещие тайны, и каждый шорох заставлял ворону насторожиться, словно сама природа пыталась удержать её от этого поиска. Со слов чаровника Алекса знала, что черный цветок растет в самом сердце тьмы, среди гнилых корней и мрачных ветвей, там, куда даже свет не осмеливается заглянуть.
Каждый взмах её крыльев был полон предчувствия, ведь за каждым углом мог поджидать ужас, готовый поглотить её душу, если она осмелится приблизиться к своей цели. Она всё еще хорошо помнила тот случай со странным существом, которое загнало её на дерево, и до сих пор мурашки бродят между перьями.
Алекса вновь нырнула в подмёрзший воздух, вытягивая шею, чтобы разглядеть грозные очертания леса. Каждый шаг в её поиске оказался настоящим испытанием. Она прижималась к ветвям, переплетённым между собой, и искала среди теней. Под тонкими лапками бурлил мрак, наполненный шепотом невидимых существ.
Вдруг из-за ближайшего дерева послышался треск, и ворона замерла, настороженно прищурившись. Перед ней возникло призрачное видение — силуэт, окутанный тьмой.
Единственный луч света, пробившийся сквозь ветки, падал на что-то блестящее и серебристое. Алекса подпрыгнула немного ближе, не сумев унять вороньи инстинкты. Глаза её тут же расширились, и она едва сумела удержать клюв закрытым. Серебряный наконечник стрелы. Остриё смотрело в другую сторону от Алексы. Куда-то вперёд.
Алекса прокралась ближе, её сердце колотилось, будто в ожидании стычки с невидимым врагом. Каждый шорох казался зловещим, и странное чувство тревоги не покидало её. Взгляд вороны оставался прикованным к тому месту, куда указывала стрела. Мгновение, когда тишина вокруг нависла над ними, казалось вечным. Наконец впереди, на тропе, послышался шум копыт. Лучник напрягся, сильнее натягивая тетиву.
Сквозь деревья показалась темная фигура — силуэт лошади с всадником. Он двигался степенно, скорее даже очень осторожно, словно чувствовал, что в воздухе витает опасность. Тусклый свет падал на него, освещая снежные волосы и меч, висевший у него на боку.
Алекса присела, крепко сжимая клюв, надеясь, что она не привлечёт внимания ни всадника, ни стрелка с луком. Ни один листок, шевельнувшийся под её когтями, не должен её выдать.
Худощавый всадник, явно настороженный, оглядывался по сторонам, его лишенные эмоций глаза искали угрозу в каждом шорохе. Алекса ощутила, как мрак леса сгущается вокруг, словно подавая тревожный сигнал. Стрелок оставался неподвижен, тетива натянутой, как пружина, готовая к выстрелу. Внутри вороны нарастало волнение, но она понимала, что не может выдать себя сейчас.
Тем временем неизвестный всадник, словно почувствовав чье-то присутствие, приостановил свой шаг, и его взгляд остановился на тёмной чаще, где скрывалась Алекса. Она затаила дыхание, притаившись и готовая к любой реакции. Лес, казалось, тоже замер, не решаясь потревожить эту хрупкую тишину, и лишь трепетание перьев создавало ощущение времени, раздвигающего пространство между ними.
Внезапно всадник резко развернулся, его меч блеснул в лучах света, пробивающихся сквозь листву. Лучник натянул тетиву до предела, целясь в голову мужчины со снежными волосами. Алекса, оценив ситуацию, почувствовала, что настало её мгновение смелости, которое подталкивает к опасному решению.
Ворона встрепенулась, подпрыгнула и взлетела. Острые когти сразу вцепились в голову лучника, не давая ему совершить выстрел. Всадник оказался безумно красив, и это стало решающим моментом в выборе стороны. Вороний клюв начал ритмично постукивать по чужой голове.
— КАААР! — Алекса явно прокаркала что-то не очень цензурное.
В замешательстве мужчина на коне замер, его меч опустился, а взгляд цвета нежной крови скользнул к вороне, которая яростно клевала лучника. Алекса продолжала терроризировать лучника, избивая его крыльями, когтями и клювом, при этом очень громко каркая.
Незаметная холодная усмешка коснулась губ всадника. По щелчку пальцев густой красный туман ринулся вперед. С огромной скоростью дымка налетела на лучника и скрутилась вокруг его шеи, обретая более твёрдую форму. Через мгновение послышался мерзкий хруст, и ворона отскочила как ошпаренная. Мёртвое тело с глухим стуком рухнуло на землю, поднимая в воздух пыль и частички земли.
Незнакомец, удовлетворённо наблюдая за результатом, вновь взмахнул рукой, и красное марево перебросилось на Алексу, сжимая и таща упирающееся птичье тело к нему в руки.
— Любопытная птаха… — внимание мужчины привлекла тонкая зелёная нить на шее птицы, с маленькой бусинкой из красной яшмы.
Сняв с набедренного крепления охотничий нож, мужчина ловко просунул остриё под нить и срезал амулет. Как только ровное плетение было нарушено, яркий столп искр метнулся вверх, обжигая пальцы.
— Какая забавная штучка, — ворона в его хватке отчаянно задергалась, остатки амулета свалились на землю, — Периамма…
Всадник с ухмылкой посмотрел на борьбу Алексы, его глаза сверкали, как ядовитые огни в сумраке. Птичье тело, окружённое завуалированной завесой, всё ещё пыталось вырваться, но сил с каждым разом становилось всё меньше. Каждое движение отзывалось упрямым трепетом, и в этом сопротивлении прослеживалась необыкновенная, волнующая сладость.
— Возьму тебя с собой, — краснота полностью охватила Алексу, формируя пузырь.
***
Настенные часы неумолимо шли вперед, стрелки перевалили за полночь. Темнота прокралась на улочки небольшого города. На столе лежали уже остывшие пирожки с картошкой и зеленью.
— Не чувствую её периамму…— Шайен судорожно провел рукой по рыжим волосам.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|