Глава 52. Искра в темноте

Сознание Кая плавало в океане боли. Это была не физическая боль — его тело, залатанное остатками божественной энергии, почти не беспокоило. Это была боль души, разорванной в клочья актом творения. Он видел обрывки воспоминаний: раскаленную добела наковальню, молот, падающий с силой, способной расколоть мир, и металл, который не ковался, а пелся, рождаясь из самой пустоты.

Потом — тишина. Холодная, безвоздушная, бесконечная. Он был осколком, затерянным в космическом ветре.

Но сквозь эту тишину пробивался луч тепла. Сначала едва заметный, как свет далекой звезды. Потом ближе. Он ощущал его как мягкую шерсть, нежный запах цветущей сакуры и что-то неуловимо знакомое, родное. Этот луч тянул его наверх, из бездны небытия.

И еще один якорь — твердый, несгибаемый, как скала. Голос, бормочущий что-то на хриплом гномьем наречии о долге, чести и «проклятых выскочках, которые лезут в самое пекло».

Лира... Боррин...

Имя террианки стало первым четким понятием, всплывшим из хаоса. За ним последовало осознание себя. Кай. Алексей Воронов. Попаданец. Носитель.

Он попытался потянуться к своему внутреннему источнику силы — Божественной Алхимии. Раньше он ощущал его как упорядоченное, горячее озеро в груди. Теперь это был бушующий океан, его волны бились о стены его сознания, угрожая снести последние остатки рассудка. Синхронизация 4.5%... но эти проценты сейчас ощущались сильнее, чем когда-либо. Это была сила дикого зверя на тонком поводке.

С огромным усилием Кай заставил себя открыть глаза.

Свет от зажженных магией светильников в стенах показался ему ослепительным. Он проморгался, пытаясь привыкнуть.

Первое, что он увидел, — это Лиру. Она сидела, склонившись на стуле, ее голова лежала на краю кровати рядом с его рукой. Ее уши, обычно бойко подрагивающие, были прижаты к голове, а золотистые ресницы отбрасывали тени на осунувшиеся щеки. Она спала, но сон ее был беспокойным. Один из ее хвостов все еще обвивал его запястье, как будто даже во сне она боялась его отпустить.

Он попытался пошевелить другой рукой и почувствовал, как по всему телу пробежала судорога. В пальцах заплясали маленькие искорки сине-золотого света.

— Т-тише... — прошептал он, и голос его был похож на скрип ржавой двери.

Шепот разбудил Лиру мгновенно. Ее глаза распахнулись, и в них мелькнула паника, которая тут же сменилась безудержной радостью.

— Господин! — она рванулась к нему, но замерла в сантиметре, словно боясь разбить его. Ее руки дрожали. — Ты... ты вернулся.

— Кажется... ненадолго меня не было, — он попытался улыбнуться, но получилось скорее гримасой. Его взгляд упал на ларец с Узилищем. Сфера пульсировала, и его собственная боль, казалось, отзывалась в ней эхом. — Это... я сделал?

— Да, — кивнула Лира, и в ее глазах блеснули слезы. — Ты уничтожил осколок. Спас всех.

— Цена? — спросил он, уже догадываясь по ее лицу и по хаосу внутри себя.

— Высокая, — ее голос дрогнул. — Но ты жив. Это главное.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату стремительно вошел Боррин. Увидев открытые глаза Кая, он тяжело вздохнул, и его плечи немного расслабились.

— Ну, наконец-то, искра! — проворчал он, но в его ворчании слышалось явное облегчение. — Решил, что проспал достаточно? Пора бы и честь знать.

— Боррин... — Кай с трудом приподнялся на локте. Мир поплыл перед глазами. — Что происходит?

— То, что нам пора валить отсюда, и чем быстрее, тем лучше, — гном подошел к окну и отодвинул тяжелый занавес на сантиметр. — Летописцы, эти умные ослы, решили, что лучший способ поблагодарить тебя за спасение Арденвальда — запереть в Башне Молчания. Насовсем.

Кай почувствовал, как холодная волна прокатилась по его спине. Башня Молчания... даже он, новоприбывший в этом мире, успел услышать леденящие душу истории.

— А еще, — продолжил Боррин, опуская занавес, — у нас тут завелась гиена в стае овец. Кто-то из Стражей, Олдрин, он же «Пыльный Страж», сливает информацию кому-то из Бездны. Новый паук в паутине уже шевелит лапками и очень хочет познакомиться с тобой и твоей новой игрушкой.

Кай посмотрел на Узилище. Артефакт, созданный чтобы защищать, уже стал магнитом для бед. Он сглотнул. Мысли путались, тело не слушалось, а внутри бушевала буря.

— Я... я не уверен, что смогу даже дойти до двери, — признался он с горькой прямотой.

— Тебе и не нужно идти, — сказала Лира, и в ее голосе зазвенела решимость. Вставая, она расправила плечи. Ее хвосты приподнялись, готовые к действию. — Я донесу тебя, если понадобится. Мы уходим.

— У меня есть план, — Боррин понизил голос. — Старые туннели. Вход в них за библиотекой свитков седьмой эпохи. Охрану там несут двое моих парней, они в курсе дела. Сегодня ночью, во время смены караула, мы уходим.

— Куда? — спросил Кай.

— К эльфам. К Арателю. Мы должны выполнить твое обещание и очистить лес. А лес... он тебя исцелит. Я чувствую это в своих костях.

Кай кивнул. Сомнений не было. Это был единственный путь. Он посмотрел на свою руку, где снова заплясали искры. Контроль... ему нужно было заново научиться контролировать эту силу. Иначе он будет опасен для всех вокруг, особенно для тех, кого хочет защитить.

— Хорошо, — сказал он тихо, но твердо. — Бежим.

Лира быстро собрала немногочисленные вещи, а Боррин начал нашептывать детали плана. Кай лежал и смотрел на потолок, пытаясь унять бурю внутри. Он мысленно касался своей силы, как приручают дикого зверя — не силой, а терпением.

«Я не твой раб, — думал он, обращаясь к бушующей энергии внутри. — И ты — не мой господин. Мы — одно. Мы — творцы. А значит, мы должны управлять хаосом, а не подчиняться ему».

И на мгновение, всего на одно короткое мгновение, хаос внутри него стих, ответив тихим, согласным гулом. Это был всего лишь миг, но он дал Каю то, чего ему так не хватало — надежду.

Они были готовы к побегу. Но где-то в тени, «Пыльный Страж» Олдрин уже почуял пробуждение своей добычи. Игра в кошки-мышки только начиналась.