Тишина, воцарившаяся после боя, была оглушительной. Воздух в долине стал тяжелым, насыщенным давно остывшей болью. Стражники-летописцы, раненные и потрясенные, остались у входа, чтобы обработать раны и охранять периметр. Идти внутрь согласились только Кай, Лира и самый старший из гномов, Боррин, чей род, по его словам, когда-то служил Богу-Кузнецу.
Войдя под сень уцелевших арок, они оказались в гигантском зале. Круглые стены были покрыты фресками, изображавшими акт творения: рождение звезд, ковку миров, создание рас. Но ближе к центру купола фрески становились все мрачнее: искаженные тени, пожирающие творения, и в центре всего — фигура самого Бога-Кузнеца, заковывающего нечто ужасное в сердцевину сияющего кристалла. Его лицо было искажено не болью, а бесконечной скорбью.
В центре зала, прямо под отверстием в куполе, лежал гигантский метеорит. Он был черным и пористым, но его поверхность мерцала миллиардами микроскопических серебристых вкраплений, словно в нем были запечатаны звезды. Это была «Окаменевшая Слеза Небес».
Но добраться до него было не так-то просто. Пол вокруг метеорита был не каменным, а представлял собой гигантскую, сложную мозаику-головоломку из металлических пластин, рун и движущихся кристалов.
— Печать, — прошептал Боррин, с благоговением глядя на конструкцию. — Ловушка и испытание. Только тот, кто несет истинную искру Творца, может пройти, не будучи уничтоженным.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|