Глава 1: Первое Превращение

Первые лучи Солнечного Дуба, пробиваясь сквозь грязное стекло, упали на лицо Кая. Он провел ночь без сна, изучая свой новый дар и хаотичные воспоминания, сплетающиеся в его сознании в единое целое.

— Божественная Алхимия... — он водил пальцами по поверхности старого деревянного стола. — Это не заклинание. Это... интерфейс.

Его разум, подобно сканеру, считывал информацию: [Древесина сосны, возраст 12 лет. Состав: целлюлоза, лигнин, следы смолы. Структурная целостность: 68%. Наличие слабых магических включений (пыль).]

И тут же ему предлагались варианты. Он мог мысленным усилием разорвать молекулярные связи, превратив стол в кучку опилок. Или, наоборот, уплотнить его, создав небольшой, но прочный брусок углеродистого материала. Он мог выделить смолу и преобразовать ее в простейший горючий гель.

Однако он чувствовал и ограничения. Для преобразования требовалась энергия. Его собственная жизненная сила, его манна. После ночи экспериментов он ощущал легкую усталость, словно пробежал несколько кругов по улице.

Его желудок предательски заурчал. Болезнь съела все его сбережения. В кармане лежали последние две медные монеты — жалкие «грызы». На хлеб не хватит.

Его взгляд упал на пустой глиняный кувшин в углу. [Глина низкого обжига, пористая. Примеси песка.]

Идея.

Он взял кувшин в руки, закрыл глаза и сосредоточился. Он не стал пытаться создать что-то грандиозное. Он просто... переписал его формулу. Убрал поры. Увеличил плотность. Изменил структуру кристаллической решетки, добавив блеска. И, что самое главное, мысленно «нарисовал» на поверхности простой, но изящный узор в виде вьющихся ветвей.

Это заняло несколько минут. Он почувствовал, как из него уходит капля энергии, словно он задержал дыхание. Когда он открыл глаза, в его руках был уже не грубый горшок, а изящная, глянцевая, темно-коричневая ваза с красивым рисунком. Она выглядела так, будто ее сделал искусный гончар.

«Преобразование успешно завершено, — холодно констатировала часть его сознания, унаследованная от Алекса. — КПД процесса: низкий. Требуются практика и оптимизация.»

Кай ухмыльнулся. — Сойдет для начала.

Спрятав вазу под потертый плащ, он вышел на улицу. Воздух Аскарона ударил в нос — густая смесь запахов жареного мяса, конского навоза, человеческого пота и слабого серного душка с северных стен, обращенных к Разлому.

Он направился на Рыночную площадь, кишащую людьми всех мастей. Вот могучий террианец-медведь в доспехах Ордена грубо толкал прохожих. Вот группа эльфов-торговцев с высокомерными лицами торговала зачарованными тканями. Дети-гномы бегали между ног, а у стены таверны три пьяных человека в эмблемах гильдии «Стальной Коготь» уже с утра распивали что-то крепкое.

Кай, привыкший к вниманию как к больному и нищему, теперь шел с прямой спиной. Его новый взгляд все анализировал, оценивал. Он видел, как слабое звено в кольчуге наемника, как плохо закален клинок у торговца оружием.

Он нашел лоток старьевщика — хмурого человека с глазом, прикрытым повязкой.

— Сколько дашь? — Кай поставил вазу на прилавок.

Старьевщик взял ее, покрутил, потер грязным пальцем. Его единственный глаз сузился. — Работа не местная. Стиль эльфийский, но глина наша. Где стащил, щенок?

— Делал мой дед, — соврал Кай, глядя ему прямо в глаз. — Нужны деньги на еду.

Старьевщик что-то пробурчал и швырнул ему три серебряных монеты. — И катись отсюда. Не задерживай очередь.

Три серебра! Для Кая это было целое состояние. Месяц назад он за неделю не зарабатывал столько, разнося письма. Он кивнул и, сжав монеты в кулаке, быстро ретировался, прежде чем старьевщик передумал.

Он купил себе свежего хлеба, кусок сыра и даже жареной куриной ноги. Сидя на краю фонтана, он поглощал еду, чувствуя, как сила возвращается в его тело. Он был жив. Он был сыт. И у него в руках была сила, способная изменить все.

Его размышления прервал крик. Неподалеку, у входа в темный переулок, столпились люди. Любопытство, теперь подпитанное уверенностью, понесло его туда.

Толпа окружила две фигуры. Огромного человека в кожаной кирасе с эмблемой «Стального Когтя» и... молодую террианку. Девочку-лисичку. Ее рыжие уши были прижаты к голове, а хвост поджат от страха. Она была в рваной одежде, а на шее у нее висел ржавый ошейник. Она прижимала к груди украденную булку хлеба.

— Вороватая тварь! — рычал наемник, сжимая в руке плеть. — Хозяин выбросил тебя, а ты еще и крадешь! Сейчас я научу тебя уму-разуму!

Плеть со свистом взметнулась в воздух. Люди в толпе зашумели, но никто не вмешивался. Ссориться с «Стальным Когтем» из-за какого-то раба-териана? Не в их интересах.

Кай замер. Его старое «я» просило отвернуться и уйти. Это не его дело. Слишком опасно.

Но его новое «я», ученый, видевшее несправедливость как ошибку в системе, среагировало иначе. Он не был героем. Но он обладал инструментом.

Плеть пошла вниз. И в этот миг Кай мысленно сконцентрировался на металлической пряжке на поясе наемника.

[Сплав железа и меди. Низкое качество. Структурная целостность: 45%.]

Он не стал ее ломать. Он просто... ослабил ее. Сделал хрупкой, как сухой песок.

Пряжка не выдержала резкого движения и веса подвешенного к ней меча. С глухим лязгом меч в ножнах рухнул на мостовую.

Наемник осекся, озадаченно глядя на свою развязавшуюся портупею. Он наклонился, чтобы поднять меч.

В этот момент Кай шагнул вперед.

— Эй, герой, — сказал он, и его голос прозвучал на удивление твердо. — Не велика честь — лупить девочку на глазах у всей улицы. У «Стального Когтя» что, кончились настоящие враги?

Наемник выпрямился, его лицо побагровело от ярости. Все внимание толпы теперь было приковано к худому юноше в потертом плаще.

— А ты кто такой, щенок, чтобы учить меня? — прошипел он, сжимая рукоять плети.

Кай почувствовал, как по спине пробежал холодок. Но отступать было поздно. Он бросил взгляд на девочку-лисичку. Ее огромные золотистые глаза, полные страха и надежды, смотрели на него.

Он глубоко вздохнул. Ладно. Значит, первое испытание наступило раньше, чем он ожидал.